Сразу оговорюсь – здесь будет, наверное, много личного. А также – эмоционального (во всяком случае, при обдумывании статьи, эмоции так и бурлили), поэтому читать эти заметки самим ИЛИ, боюсь, будет напряжно… Впрочем, я постараюсь потише Но на всякий случай сразу извинюсь.
Про ИО «родственные» Аушра Аугустинавичуте пишет совсем мало:
Эти отношения могут быть очень разными в эмоциональном смысле. Если люди друг друга уважают и признают, они могут быть в исключительно хорошем контакте. В них столько общего и столько разного, что они становятся отличными продолжателями начатого другими дела. Как, допустим, Дарвин и Гексли, Нильс Бор и его брат. Но при отсутствии такого уважения отношения становятся неприятными, колкими, люди погрязают в пустых спорах, издевательствах друг над другом, становятся сварливыми. Такие отношения изобилуют перекрестными трансакциями.
Как видите, немного. И, наверное, этому есть объяснение – по идее, весьма вариативные ИО, как и тождественные.
Итак, кто же такой бальзак в моем (ой, не рискую, не рискую говорить «есенинском») видении?
Не знаю, чем и как объяснить по науке, но это, в первую очередь, человек, за улыбку которого я готова отдать… многое. И вообще, почему-то именно бальзаки вызывают у меня приступы неописуемой и необъяснимой (и малоудержимой) щедрости. Почему-то им и только им хочется подарить все, что у меня есть, и даже больше. С одним ИЛИ я, собственно, так и поступила однажды.
Ну, хватит лирики…
1-2. + - В каждой избушке свои игрушки
Вот думала, думала, и отчаялась – описывать бальзачью базовую, вернее, ее взаимодействие (влияние?) с есенинской невозможно вне связи с творческой. (Может, и не нужно?)
В целом и главном бальзак – это человек, который смотрит в правильную сторону. В будущее. Или в прошлое. Или… неважно. И видит там то, что есенину чаще всего недоступно, однако жизненно важно видеть. Впрочем, важность теряет свое значение в отсутствие самого бальзака – ну что есенину делать с информацией о грядущем потеплении или точным раскладом течения мирового кризиса на ближайшие надцать лет? Хотя, может быть, другие есенины знают, что им с этим делать. Лично мне проще полагаться на того же бальзака – он-то ЗНАЕТ, ЧТО с этим всем ДЕЛАТЬ. И не только знает, но и делает. И других строит. Поэтому с ним очень спокойно, хоть и не особо радостно (увы, благоприятных прогнозов бальзаки или не делают вообще, или попросту не озвучивают таковые. А попробуй, спроси – услышишь… Ну да, про «мы все умрем» давно вошло в учебники ).
Но бальзак далеко не все свои прогнозы озвучивает. Скажу больше – он их озвучивает обычно при возникшей настоятельной необходимости объяснять свои действия или требования каких-то действий от других. Но и тут чаще молчит. Может, сам не знает, почему вдруг понадобилось срочно покупать машину, искать новую работу или менять одну валюту на другую. Это становится понятным потом. Еще сложнее добиться от бальзака объяснения его бездействию.
Но есенину эти пояснения нужны… вспоминаю себя – лишь в самом начале знакомства с человеком. Потом это становится своего рода «визитной карточкой», свойством данного индивида. Надо сказать, восхитительным и завидным свойством. «Что это наша И. все книжки читает? Не беспокойтесь, все равно у нее будет красный диплом». «Почему твой муж, как ни придешь, спит? Когда он работает? – Когда надо. Можете считать, что всегда».
Таким образом, рискну сказать, что подобно как у есенина внутри сознания существует некая гармония, где все, касающееся чувственно-эмоционального, сбалансировано, у бальзака наблюдается подобная гармония относительно материально-деловой сферы. И люди вписываются в эту гармонию (и «затягиваются» в нее кто более успешно, кто менее) соответствующими сторонами своей личности. Есенин (интересно, только я, или многие так же?) вот становится деятельным, даже, порой, чересчур. И одновременно теряет способность заниматься своими личными делами в присутствии бальзака. Даже говорить о них небезопасно. Нет, бальзак вполне может с интересом все выслушать и даже дать совет, а то и помочь вызовется! Почему-то после этого любимое дело есенина откладывается в до-олгий ящик (если не навсегдашний). А бальские советы приходится исполнять. Или думать о них. И грузиться. Во всяком случае, проигнорировать не удается никак.
Если же бальзак конкретно говорит что-то делать, то делать это надо. И прямо тогда, когда он это говорит. Вот уж где промедление смерти подобно. Ну или просто чревато неприятностями. И есенин это быстро запоминает: бальзак просто так ничего не говорит, не требует, не настаивает! Другое дело, что ему (бальзаку) часто приходится иметь дело с неподходящими людьми для исполнения его поручений. С тем же есениным, например. Который построиться-то построится, и к исполнению приступит незамедлительно, да в процессе весь изойдет на… то самое. Потому что дела, которые приходится делать с подачи бальзака, есенину почему-то почти всегда сложны, малодоступны, непонятны и неинтересны. Но – куда деваться, надо так надо. Ибо – и тут вступает в игру есенинское ЭГО – будет хуже. Мир рухнет, а бальзак, самое малое, будет разочарован. И, наоборот, если есенин постарается, то бальзак вполне может этому порадоваться (как умеет… Вполне возможно, кроме есенина, этой его радости-то и не заметит никто, в т.ч. и он сам ). А ради того, чтобы порадовать бальзака, есенин (ну или только я, и речь не об одном конкретном бальзаке идет!) способен на многое, как уже говорилось выше.
Однако, не следует думать, что в плотных родственных ИО есенин весь прямо такой задавленный прозой жизни. Нет, времени на свои погремушки остается достаточно. И даже можно не испытывать мук совести по поводу всяких хобби – потому что у бальзака тоже есть хобби, к которым он относится весьма и весьма серьезно. Есенин может эти увлечения разделять или не разделять, но уважать – непременно. (Или просто я лично не помню со своей стороны пренебрежительного отношения к увлечениям знакомых бальзаков. Возможно, уважение внушает само бальзачье отношение к своим хобби). И наблюдая за тем, как бальзак пестует свои, казалось бы, «неважные» дела, тратит на них время, есенин тоже вполне может начать серьезнее относиться к собственным, столь же «необязательным». Тем более, что бальзак никогда не назовет их ерундой. (Порой даже возникает подозрение, что бальзак уважает есенина за то, чем тот занимается в свободное от материально-полезного труда время). Ну а если есенину вдруг придет в голову критиковать бальзаковское хобби (может прийти – особенно с подачи кого-то со стороны, скажем, есиной мамы), то рискует нарваться на серьезные неприятности. Бальзаковский гнев – это не шутки.
Вышесказанное относится больше к ситуации, когда есенину с бальзаком приходится весьма плотно и подолгу взаимодействовать, попросту – жить вместе. А если они просто дружат, то все вполне безобидно. Деятельность есенина может в этом случае ограничиться несколько повышенным вниманием к словам и потребностям бальзака (в сравнении с другими людьми), спонтанным дарением подарков или хоть приглашением пообедать на том лишь основании, что бальзак явно голодный, а у есенина как раз полная кастрюля борща дома.
Добавлю еще один момент. К сожалению, творческая есть творческая, и она не может достаточно качественно сдерживать себя в присутствии одноименной болевой. Поэтому есенину от бальзака порой достается по ЧЛ, и неслабо. Особенно, если есенин не знает соционики и склонен «подставляться». Приведу пример.
Еся последние месяцы перед важным для нее экзаменом пропинала балду (были причины ) и подготовилась кое-как. Получила четверку и ужасно расстроилась (хотела пятерку, но чуда не произошло). Такая вот расстроенная пришла к бальзаку и стала жаловаться… нет, несправедливость преподавателей тут ни при чем. Просто – на судьбу. Бальзак ее благосклонно выслушал и изрек: «Ну, а ты чего хотела? Совсем ведь не готовилась». Остаток вечера еся провела в натуральной истерике (к счастью для бальзака – не у него на глазах).
Поэтому мой главный совет тождикам: не сетуйте, вообще не заикайтесь в присутствии ИЛИ про свою незадачливость в деловом плане. Они ее преспокойно подтвердят и будут правы. Но Вам от этого станет по-настоящему плохо. А вот жалобы на слабость ЧС и БЛ вполне безопасны, тут гарантирована полная поддержка
Да, и еще старайтесь не воспринимать рассказы бальзаков о том, как у них много работы, и как они ею дни и ночи занимаются так что не остается времени на глупости, на свой счет. Это всего лишь проявления творческой, которая плохо умеет молчать и любит повыпендриваться. Сравните со своей и все поймете
Добавлю пару слов почетче о пресловутом "битье по болевой" с творческих. Таки, оно присутствует. Ибо люди все равно в процессе общения и совместного пребывания что-то со своих творческих генерируют. Но эта информация бОльшей частью попадает на слепую зону партнера (по общению). Даже если не производит болезненного влияния (как базовая), то игнорируется. А это в свою очередь болезненно для самого носителя "игнорируемой" творческой (т.наз. обесценивание ЭГО), особенно если люди незнакомы с соционикой. Поэтому при переполнении, бальзак может срываться на есенина со словами: "Ты никогда ничего не делаешь!", а есенин: "Ты никогда меня не понимаешь, не сочувствуешь, не поддерживаешь морально!"
Но если соционику знать, то таких ситуаций можно если не избегать, то значительно смягчать.
3. - Оставь меня, старушка, я в астрале!
Такой лозунг начертан у ИЛИ на лбу, и горе тому есенину, который не пожелает внять этим словам.
Честно предупреждаю: методы нашей творческой нужно точить и оттачивать, прежде чем даже покоситься в сторону бальзака с целью «сгармонизировать эмоциональный фон». Особенно опасно в расслабленном состоянии, когда так и тянет со всей нашей «милой детской непосредственностью» проехаться насчет мрачного или отсутствующего бальского вида, абы так, по-дружески. Про прямые претензии вроде «ну че сидишь, мрачный, аль ты мне не рад?!» вообще молчу. А ведь запросто! Особенно по молодости да по наивности. ИЛИ Вам спасибо не скажет. А вот что-то другое сказать может. Ну или посмотрит… Надолго запомните.
Увы, именно на подобной памяти приходится умнеть есениным… Есть, правда, еще соционика. Но что сухая теория против практики? Когда посреди воодушевленного рассказа в лицах о прикольных бабках в очереди на тебя обрушивается ведро ледяной воды с бесценной информацией о том, что, мол, вовсе незачем так орать, тем более, засорять мозги пересказом чуши, которую наговорили друг другу какие-то левые бабки, бо такая чушь есть спам, а люди тут между прочим делом заняты.
Что в этом случае делать, как отомстить? Да никак. Ибо то был ответный удар. А первый, увы, нанесли Вы. Так что лучше извиниться, сбавить тон и приберечь свои истории для более подходящей компании. Для бальзака лучше припомните, как по дороге из того же магазина Вам повезло наблюдать бой вороны с собакой за косточку. Тогда Вам тоже может повезти – наблюдать бальскую улыбку и искренний интерес в его глазах.
Впрочем, вполне может быть, что Ваш знакомый бальзак как раз интересуется людьми в очереди, а про ворон и собак ему противно слушать (не знаю, бывает ли такое, но почему нет?). Ничего страшного, Вы про это узнаете очень быстро – что-что, а про то, что ему интересно, а что категорически нет, бальзак сообщает немедленно. И дело есенина – улавливать информацию и мотать на ус (можно записывать, если память плохая). Отвечаю: инфа такого рода достоверна практически на сто процентов, ИЛИ не считают нужным из вежливости притворяться, что им что-то интересно или приятно. Они вообще мало что делают напряжное для себя из вежливости. И слава Богу.
И главный совет тождикам: в общении с бальзаком (особенно, если хотите донести до него что-то важное, этическое особенно) работайте над тоном и голосом. Чтобы звучал максимально спокойно, можно – слегка иронично… Смеяться еще можно, плакать – совсем нехорошо. А если повысите голос, то бальзак просто перестанет Вас понимать. Советую поверить ему, когда он это скажет.
Тяжело? Зато какой мощный тренинг для творческой, гордиться еще будете А когда научитесь различать бальские эмоции – так и вовсе. Но тут придется самим – про их эмоции бальзаков лучше не спрашивать. Да нам и не надо особо, и так все понятно. Если присмотреться.
Если же в Вашем присутствии бальзак расшумелся, то тут советую поступать как с гамлетом – спрятаться в уголку и не отсвечивать. Пока не придумаете способ снятия ситуации. Или – что вернее – пока само не пройдет. Бальзак – не жуков, и при виде Вашей умиротворяюще-виноватой улыбки запросто рассердится еще больше. А разрулить жесткую ситуацию по-наполеновски есю не под силу. Особенно в присутствии бальзака. Ибо при нашей попытке «действовать по ЧС» неизменно выплескивается изрядная доля все той же ЧЭ. А это в данном случае совсем лишнее.
То были советы на тему «как быть с бальской ЧЭ». А ведь есть еще и собственная ЧЭ, есенинская. Которая вовсе не обязана вытесняться из сознания на место фоновой, как у бальзаковского дуала. Но когда есенину приходится долгое время пребывать в общении с болевыми ЧЭ, то творческая начинает застревать в режиме «минимум», и уже сложно бывает адекватно реагировать на других людей. Да и саму ЧЭ-информацию начинаешь выдавать и даже воспринимать (!) «с оглядкой на родственника», даже в его отсутствие, как будто в ожидании, что вот-вот «прилетит». Не считаю, что для есениных это хорошо и полезно. И тут спасение в одном – регулярно общаться в компаниях, где нет болевых ЧЭ. И людям приятно, и самому спокойно. Бальзак же против разделения личных сфер не возражает, сколько мне известно, даже приветствует. Лишь бы в главном быть вместе. Но эмоции – оно ж не главное, верно?
4. - Сара, почему ты не сказала, что тебе хуже всех?!
Все, что касается самочувствия бальзака, для есенина предмет пристального и тревожного внимания на грани страха. Потому что когда бальзак на что-то жалуется (или как-то вообще дает понять, что с ним не все благополучно), то есенин теряется в догадках – насколько оно серьезно? Вплоть до альтернативы «звать скорую или идти гулять». Это не преувеличение.
И есть впечатление, что со стороны бальзака дело обстоит похожим образом.
В паре люди то и дело спрашивают друг друга о самочувствии, однако разговоры эти приносят мало толку. Из серии «противно и не хочется, но надо!» - разговаривать. Чтобы составить самому себе точную картину и решить тот самый вопрос насчет скорой
БС «ходит» в связке с болевой, поэтому (?) при решении связанных с нею вопросов, активизируются творческие родственников.
Так, недомогания бальзака тревожат есенина до заламывания рук и полной депрессии (равно как и сознание, что бальзак ощущает что-то хорошее, радует до безобразия ). Одновременно возникает неясная потребность каких-то действий, но каких?! Вопрос вопросов. Хорошо, если удается добиться от бальзака конкретных указаний. В их отсутствие, есенин действует по своему усмотрению – разыскивает информацию в интернете (в которой путается, пугается и быстро прикрывает лавочку… с тем, чтобы вернуться потом – бальзак-то инфу поглотил, и теперь ему новая нужна), заваривает какие-то травки, раскручивает бальзака на подробные рассказы об ощущениях (сформулировав дома, их проще будет рассказать врачу), советуется с друзьями. Надо сказать, что бальзак в ответ на жалобы (подозрительно серьезные) есенина занимается тем же самым Разве, - на разговоры подробные не вытягивает, зато у него лучше получается с делами. Например, озаботившись плохим аппетитом еся, и уловив, что тому нравится какой-то определенный продукт, бальзак приносит его есю килограммами.
Это – что касается инициативы. Но лучше без нее. Поэтому особенно ловятся и ценятся на вес золота прямо озвученные желания друг друга по БС. Отказывают родственники друг другу тут редко. Хоть и действуют без особого энтузиазма.
Другое дело, что сами потребности озвучиваются с большой неохотой, редко и невнятно. Проще отмахнуться: «сам сделаю или потерплю». А поскольку надежда «может, фигня, обойдется?!» у обоих ну очень остра, то люди могут проявлять друг к другу изрядную нечуткость. Так, бальзак, не сильно впечатлившись невразумительными жалобами есенина, вполне способен склонить его, например, отправиться по делам с высокой температурой, а есенин – вытянуть бальзака на неприятный для того разговор, могущий вызвать физические последствия. Потом оба об этом жалеют.
5. - Старый друг лучше новых двух.
К межчеловеческим отношениям бальзак относится серьезно, и всячески старается сохранять и поддерживать сложившийся (довольно узкий) свой круг общения. Чем вызывает у есенина уважение и угрызения совести. До такой степени, что нередко есенин принимает от бальзака советы и напоминания по этой области, и даже им следует. Надо сказать, что тут бальзак склонен использовать есенина на полную катушку. Написать письма старым друзьям, позвонить тем-то, сделать что-то для тех-то… Для есенина это не особо напряжно – ведь с подобными поручениями к нему обращаются многие, так что даже привычно И хоть какая-то отдушина – рассказы про дела близких родственников, общих друзей и знакомых бальзак воспринимает благосклонно. Правда, бальзаку тут приходится конролировать процесс – вольность есенина в обращении с людьми ему не очень понятна и часто напрягает. Поэтому есенину нужно почаще напоминать себе, что «мои знакомые», «знакомые баля» и «общие знакомые» - вещи разные, и везде свои нюансы. И нужно периодически производить пересмотр позиций. Перепутаешь, недоглядишь – вызовешь недовольство бальзака. Не с тем пооткровенничал, над тем плохо подшутил, тем давно не звонил, не стыдно? Есю часто бывает от этого стыдно.
Впрочем, бывает и смешно. Пример. К есе с балем часто приходит один знакомый. Которого еся искренне считает старым и хорошим бальским приятелем. Однако, общение троицы чем дальше тем страньше выглядит. Друг приходит, бальзак с нейтральным выражением лица поит его кофе, и почти сразу после этого отсаживается в уголок с книгой или за компьютер. А еся остается беседовать с гостем. Которого, честно признаться, недолюбливает, но что поделать – друг мужа! Один раз еся решается пожаловаться бальзаку на этого знакомого. Мол, достал… и чего ради я одна отдуваюсь? На что услышала: «Так он твой знакомый! Это меня достали ваши разговоры!» …
Ну а в целом на почве разногласий почти не возникает.
6. - А будете ругаться, я вообще никуда не пойду!
Знаете, кто такой настоящий агрессор? Человек с ЧС в суггестивной позиции. Есенин и бальзак, когда им надо что-то организовать, проконтролировать, кого-то заставить что-то сделать, или хотя бы одеться прилично, ведут себя примерно одинаково: нервно, раздраженно и крикливо. Потому что необходимость подобных действий выводит из себя, портит настроение и вызывает жесточайшее истощение прямо вот всей нервной системы, особенно если кто-то (или что-то) оказывает сопротивление.
Если это что-то внешнее, то родственники невольно начинают подталкивать друг друга в надежде, что кто-то из них таки возьмется за эту тяжелую и неприятную работу: кого-то построить, за чем-то проследить. И это еще как-то делается (возможно, с помощью других людей, кстати, к которым тот или другой с отчаяния (или невзначай) обращается за поддержкой или советом). Когда же родственникам с суггестивной ЧС нужно чего-то добиться друг от друга, то ситуация чревата ссорами. Ибо ЧС-посыл что в ту, что в другую сторону читается очень слабо, чаще вообще никак, а обозначенный более явно легко может сойти за наезд, ибо тут люди опять склонны задействовать свою творческую. Простейшее «Я хочу!» обоим выговорить невероятно сложно. Даже, боюсь, не то что выговорить – осознать. В процессе оба начинают подводить ситуацию собственными средствами. Есенин эмоционально пытается дать понять бальзаку, что чего-то надо сделать, бальзак же действует средствами ЧЛ, например, начинает объяснять есенину, как оно все плохо и скоро совсем развалится, приводит какие-то цифры и факты, которые для есенина темный лес (в исполнении бальзака!), и только внушают неодолимую тревогу.
И часто именно сам процесс «организации друг друга» выматывает, сами дела бывают вполне безобидными, и возникает недоумение: зачем было огород городить, просто попросить нельзя было разве? (Во всяком случае, для есенина это обычное недоумение. Почему бальзак, человек, вроде, умный, не умеет внятно и просто формулировать простейшие вещи? Однако, даже когда бальзак, помня всякие разговоры и объяснения, таки умудряется что-то формулировать и даже пытается «сыграть жукова», есенин сразу редко бывает доволен, однако, если успевает включить мозги и сообразить вышеизложенное, то чувство благодарности снимает весь негатив.)
Впрочем, все худо-бедно устраивается, но чувства защищенности отсутствует у обоих, что нередко выливается во взаимные претензии и упреки, мол «я один на себе все тяну, а ты никогда!..» То есть, в паре есенин-бальзак, по моим наблюдениям, «битье по болевым» друг друга происходит в ситуациях, когда тому или другому (а часто обоим вместе) требуется поддержка по ЧС.
7. - …
Суть вещей (и людей), перспективы, возможности и отстаивание своей позиции (то, что перечислено в матчасти по данному аспекту) в паре есенин-бальзак принимается по умолчанию и… в общем-то так дальше и умалчивается. Как самоочевидное. Оба доверяют друг другу и не особо вмешиваются в эту область действий. Впрочем, порой бывает интересно поговорить. Есенин послушает о свойствах и перспективах вещей (в т.ч. абстрактных), а бальзак – людей. Но это – если есть специальный интерес, или не о чем больше говорить
8. - Элементарно, Ватсон! Почему? Да потому что я говорю – э-ле-мен-тар-но!
Этот аспект в паре симметричен расположению аспекта БЭ – «фоновая-активационная». И выше я написала, что разногласий по БЭ не возникает. Собственно, по БЛ тоже нет разногласий… Потому что – с т.з. есенина – ничего не понятно. Ощущение, что все обстоит именно так, как говорит бальзак, есть, доверие полное. Но хочется же понять! А не удается. Сколько ни расспрашивай.
(Возможно, с т.з. бальзака есенин видится человеком, вроде, адекватным и способным все прекрасно сообразить и самостоятельно (!) использовать полученную информацию. Однако, чего ж так тупит-то? Раз за разом приходится одно и то же растолковывать, и безрезультатно… Еще и вопросы задает все как один странные, информация запрашивается вздорная, не имеющая отношения к делу… Ну ладно, расскажу еще раз, жалко что ли?)
Пример: Бальзак с есей давно хотят склонить маму еси (гамлетессу) на одно серьезное предприятие. Мама не поддается на уговоры. Бальзак считает, что это поправимо – если еся приложит больше усилий и изобретательности. Но есе это сложно – ибо она не может найти аргументы, подходящие для мамы. (Для нее самой аргумент один: баль сказал, что так надо – значит, так и надо. Иначе будет плохо. Но что годится жене, совершенно неприемлемо для тещи, верно?) Когда она в очередной раз объясняет это бальзаку, тот не в состоянии привести ей иные аргументы, чем прежние, которые опять же сводятся к тому, что «так будет лучше всем». Увы, еся прекрасно знает свою маму и знает наизусть все ее контраргументы, рассыпающие в прах бальзаковское «лучше» - мама уверена, что будет хуже (творческая БИ!), и верить кому-то (даже дочери) просто на слово не обязана. Но бальзак почему-то продолжает считать, что это еся просто плохо старается. (Активационная ? Еся ведь тоже думает, что тут наверняка можно найти и логические аргументы, годные даже для строптивой гамлетессы, только вот бальзак не хочет (не может?) постараться их выявить и донести до нее.) Но бальзак при прямых требованиях заявляет, что «это такой огромный клубок вариантов, и куча ниточек, чего ради цеплять одну-две, если их много?" Увы, то же самое и еся может ему сообщить насчет отказа мамы, и клубка этических уже ниточек, о которых столь же неинтересно говорить, ибо – как знать?..)
К счастью, настолько серьезные ситуации – единичны. Обычно взаимные трансакции по БЛ внутри пары носят безобидный характер. Проблемы возникают лишь при вовлечении в ситуации других людей, которым есе почему-то очень сложно бывает объяснить поведение или требования бальзака. (А приходится, ибо сам бальзак не очень любит общаться с людьми, и в паре обычно есенин назначается ответственным за связи с общественностью). Текст сыроват и будет правиться. Дополнения, поправки и прочие замечания приветствуются!
Но на всякий случай сразу извинюсь. 
+
- В каждой избушке свои игрушки 
- Оставь меня, старушка, я в астрале!
- Сара, почему ты не сказала, что тебе хуже всех?! 
- Старый друг лучше новых двух.
- А будете ругаться, я вообще никуда не пойду!
- …
- Элементарно, Ватсон! Почему? Да потому что я говорю – э-ле-мен-тар-но!