Я расскажу тебе тайну всех кораблей, которые были в объятьях морей, которые видели штормы, которые выжили в штили, навечно ко дну уходили, или вернулись во флот...они просто верили - их кто-то ждет... и еще расскажу, как пушки рвались в бою, и как я научилась не думать про боль свою - стальную холодную боль от простреленных корпусных швов, потому что я знаю – на одном из ста, нет - из тысячи островов, остро вглядываясь в горизонт, вот уже скоро полвека, как ждет меня Робинзон, и что снятся ему мои паруса, но он в общем-то даже не знает и сам – нужен ли его берегам костер, такой чтоб заметили с корабля, а если и нужен - то чего для... и для него это тоже тайна – ведь и остров необитаем, да и стали с годами не теми глаза...и наверное сто деревянных зарубок назад он уже себе самому сказал, что он ждать перестал, и решил, что он стар, что просто устал, и пусть где-то есть шхуны и есть сто морей, и пусть где-то есть та, которой бы всё поскорей, та которую может ему никогда уже не согреть, и он черпает горстями мысли свои из звезд, и отводит от моря глаза и давно ничего-никого и не ждет всерьез, ну а если по правде сказать, то на острове стала иначе звучать тишина и иначе искриться прибрежная пыль... ну а что до меня - я прошла много миль, но мне все же осталась ещё одна, я однажды почти повредила свой киль, и наверное скоро настанет пора мне стать домом для разноцветных рыб - у самого-самого дна... разорвался на бешеном ветре мой флаг, мне казалось, что все-таки будет так, как бывало в коротких снах, приходивших ко мне на скучных простоях в портах... и я мчалась, минуя рифы, подбирая к надеждам рифмы, и воды измещая тонны, открывала свои кингстоны - я плыла к своему Робинзону - не держали меня якоря... только вот оказалось что зря, что никто здесь не ждет меня, и не всматривается в горизонт, даже рынды не слышит звон, и не встретит меня седой Робинзон, и костер его тоже давно остыл… я стреляю в его тишину холостым - просто я так прощаюсь с ним…
