Меня научили считать, чтобы я опять просчиталась.
Я умею дышать, чтобы задохнуться от боли.
Да, мне хотелось бы знать, что именно всем показалось,
Когда лживые взгляды растворились, как аэрозоли.
И так всегда - то я двигаюсь еле слышно,
То столы, стулья вдребезги и шум, и хохот.
И так всегда - то аисты вьют гнёзда на крыше,
То всюду тьма, и ропот, и грохот.
Если можно, я запишусь в библиотеку
Негласных законов и неписаных правил,
Пернатого змея не сделаешь человеком,
Даже если себя говорить он заставил.
Менять бы цвета, взлетая над горной цепью,
Становиться невидимой, проползая сквозь души,
Среди сотен фотографий лишь одна есть в сепии,
Среди тысяч советов лишь один стоит слушать.
Улететь бы отсюда, оставив в недоумении
Не понявших меня, не проснувшихся вовремя.
Знаю я, что однажды найду применение
Многим сказкам, что прежде казались мне добрыми.
Верю
Ты несешь меня в своих ладонях....
Над городами сонных агоний,
Над песнями томных гармоний,
Над бурями моей же души.
И если я прошу защиты,
И если двери закрыты,
И если сердца разбиты,
Я молю : "Господи, поспеши!"...
Ты приходишь в облике света
Будь то хвост далекой кометы
Или отблеск горячего лета,
Или море, что вечно без дна.
И когда заточены перья,
И когда бросаются звери,
И когда опасность без меры,
Загляни в моё сердце....
Я ВЕРЮ!
В ту самую пятницу
Мои троянские кони несутся к тебе табунами,
Мои слова, будто лезвия, режут мой мозг.
Всё невысказанное становится снами,
Во время которых моё тело плавится, как воск.
И какая разница - на неделю или навек,
Просто смешаны рифма и проза,
А из клетки разума я совершаю побег,
Срывая с себя паутину страха и невроза.
А ты исчезай Чеширским котом,
Растворяйся в пространстве бездушного города,
Я опять отложила тебя на потом,
Как заумную книгу, что читают обычно без повода.
Бойся меня, я за каждым углом
С букетом нарциссов, как маньяк-Маргарита
Цепочками совпадений я совершаю взлом
Кода души, что не мне открыта.
Прорывайся в мою бессонницу шатким мостом,
Холодным сфинксом или гусеницей, курящей кальян
Или омелы ядовитым кустом, хотя отравиться суждено не нам.
Но я буду и друидом, и Ариадной,
И наивной Алисой, и Анжеликой - развратницей,
Разве тебе не было приятно
Уничтожить меня в ту самую пятницу?
