Да хоть злись, хоть не злись. Она все равно уверена, что все здесь принадлежит ей. И плащ, и мои хронически шершавые от ее ласк коленки, и ноут, и я сама, и даже собак. Хотя последний еще иногда бунтует. Вот ровно такими чистыми удивленными глазками она взирала, когда я грозилась спасти одежку, украсив ободранный подол аппликациями из ее шубы.
Она все равно уверена, что все здесь принадлежит ей. И плащ, и мои хронически шершавые от ее ласк коленки, и ноут, и я сама, и даже собак. Хотя последний еще иногда бунтует. Вот ровно такими чистыми удивленными глазками она взирала, когда я грозилась спасти одежку, украсив ободранный подол аппликациями из ее шубы.