Интересно, сколько раз я еще должна была написать "в моем понимании справедливости"... раза четыре я точно написала... чтобы вы это все-таки прочитали?
Беспристрастия не существует. Вообще.
Никто из пары десятков забредавших в эту тему не "обременен страстями" по поводу истории Милы и Бальзака, ни у кого ничего особо не кипит. Будь беспристрастие возможно - все незаинтересованные лица оценили бы историю более-менее одинаково. А что на деле? Каждый чем-то обременен. Опытом, памятью собственных страстей, личными убеждениями и представлениями о добре и зле и всем прочим, что есть "я". Думать, что ты где-то беспристрастен - очень детская иллюзия.
Вот именно ответно. Уравновешивающее. По мне - это справедливо.
Процесс не доставляет наслаждения. Это работа. Трудная. Наслаждение доставляет результат.
А с чего вы взяли, что я собираюсь класть на чаши весов какие-то там аргументы? Я туда кладу исключительно "страсти".
Мое понимание справедливости - это некое относительное эмоциональное равновесие, и точку этого равновесия определяю я и только я.
Мои страсти меня не обременяют. Они - мой рабочий инструмент оценки реальности. Вот в той точке, где мой гнев и возмущение перестают кипеть и сменяются глубоким удовлетворением - там и находится моя справедливость.
Это возможно. Но ЛЮБОЕ действие содержит в себе риск перебора или недобора. Что вы предлагаете? НИЧЕГО не делать?
Впрочем, да, вы именно это и предлагаете.
А Жизнь - это что? Это кто?
Другие люди. В совокупности своих страстей, убеждений и проч.
То есть вот этот человек меня ранил, оскорбил, унизил, пусть боженька, полиция, карма, черт рогатый воздаст ему за меня? А я не могу, я слабенький, я трусливый, я ручки запачкать боюсь, я не смею взять на себя ответственность за решение и все его последствия, пусть это сделает кто-то другой?... Короче, я маленький, папочка, защити.
Тьфу!
Все мы хоть раз в жизни бываем раздавлены и бессильны и цепляемся за веру в высшую справедливость. Но возводить бессилие в принцип... Это ниже моего достоинства.
Подумайте вот о чем.
У этой самой Жизни нет иных рук, кроме человеческих. Так почему это не могут быть мои руки? Если я хочу и могу действовать, если у меня получается - так может эта самая Жизнь того и хочет?
А это рассуждение вообще за пределами моих интересов.
Я конкретный человек, и если я чувствую обиду или ярость, если у меня возникает жажда покарать оскорбителя, то всегда - за совершенно конкретный поступок, четко локализованный во времени и пространстве.
Если я хочу и могу действовать, если у меня получается - так может эта самая Жизнь того и хочет? 