Когда ребенок слишком мал, чтобы понимать слова, он воспринимает мир через свои органы чувств и выстраивает через эту информацию свою систему хорошо-плохо, важно-не важно для выживания. Слова наносное. Они могут стать приоритетными, но для этого нужны особые обстоятельства. Когда родитель улыбается, а внутри страх, ребенок ориентируется на страх. Он может воспринять страх не как словесное отрицание, а наоборот, как эмоциональное руководство к действию. "Эта горка слишком высокая, смотри не упади!!!", боится за ребенка заботливая мама. Он лезет и падает, потому что это та последовательность, на которую его только что запрограммировали. А выполнение обеспечивается силой маминой эмоции страха. Не полезть он не может, т.к. он познает мир через непосредственный контакт с ним, а выбор способа познания только что посоветовала мама, зафиксировав его внимание на "смотри, какая высокая горка, с которой нужно упасть". Это новый опыт, который нужно получить. Как именно получить, условия задает мама.
Чтобы выдать ребенку именно такие настройки на прохождение опыта, мама действует в своей картине мира. В которой дети должны падать с высоких горок. И что такое слишком высокая горка. Почему дети однажды стали должны ей именно это, - опыт мамы, где обычно связующее звено "нужно бояться за своего ребенка, потому что с ним что-то случится". Поэтому, если мама не хочет, чтобы ребенок падал с высоких горок или боялся таких падений, или калечился от них, или вообще его калечила жизнь в любых проявлениях (а так он конечно будет падать во всех смыслах, но закреплять этот опыт можно по-разному), маме нужно идти внутрь себя, своего жизненного убеждения, генерирующего этот страх.
