Круглый год, увы, не цветут сады,
Не пленит нас долго аромат любви.
Аромат любви манит грешным яблоком,
Но любовь нам не сулит вечных праздников.
Цветёт яблоня семь дней и прощается,
Аромат любви с ветвей осыпается...
Я однажды проснусь,
А вокруг мир другой,
Светел, чист,
Бесконечно прекрасен.
А на троне высоком -
Царица любовь,
А на меньшее я не согласен.
Под хрустальным мостом
Реки чистой воды,
И никто над цветами не властен,
И не дерево счастья,
А счастья сады.
А на меньшее я не согласен.
Не согласен. (с)
пожалуйста, не умирай,
или мне придется тоже.
ты конечно сразу в рай,
а я не думаю, что тоже.
хочешь сладких апельсинов?
хочешь вслух рассказов длинных?
хочешь, я взорву все звезды,
что мешают спать?
пожалуйста, только живи,
ты же видишь, я живу тобою,
моей огромной любви
хватит нам двоим с головою.
хочешь в море с парусами?
хочешь музык новых самых?
хочешь, я убью соседей,
что мешают спать?
хочешь солнце вместо лампы?
хочешь за окошком альпы?
хочешь, я отдам все песни,
про тебя отдам все песни?
хочешь солнце вместо лампы?
хочешь за окошком альпы?
хочешь, я отдам все песни,
про тебя отдам все песни?
- Браво! - произнес Мюнхгаузен откуда-то сверху, разбрасывая цветы. Тебе очень идет подвенечный наряд.
- Он идет каждой женщине.
- Тебе особенно!
- Жаль, его надевают всего раз в жизни.
- Ты будешь ходить в нем каждый день! (c)
Тогда корнет решил жениться
И взять в приданое мильон.
Нашел в провинции невесту
И под венец помчался он.
И вот, когда от вожделенья
Уже кружилась голова,
Не то с небес, не то поближе
Раздались горькие слова:
"Видите ли, мой корнет,
Очаровательный корнет,
Все дело в том, что за невестой,
Все дело в том, что за невестой
Приданого в помине нет!"(с)
Я всю жизнь менял адреса и места работы, менял, когда мне не нравился пейзаж за окном или голоса сотрудников. Зачем же мне затихать вдали? И я сказал себе: "Сигизмунд, тебя рано отдавать, ты еще не все взял от жизни!" (c)
Мы бродячие артисты,
Мы в дороге день за днем.
И фургончик в поле чистом,
Это наш привычный дом.
Мы великие таланты,
Но понятны и просты.
Мы певцы и музыканты,
Акробаты и шуты.(с)
Никого не будет в доме,
Кроме сумерек. Один
Зимний день в сквозном проеме
Незадернутых гардин.
Только белых мокрых комьев
Быстрый промельк маховой.
Только крыши, снег и, кроме
Крыш и снега, — ничего.
И опять зачертит иней,
И опять завертит мной
Прошлогоднее унынье
И дела зимы иной.
Но нежданно по портьере
Пробежит вторженья дрожь.
Тишину шагами меря,
Ты, как будущность, войдешь.
Ты появишься у двери
В чем-то белом, без причуд,
В чем-то впрямь из тех материй,
Из которых хлопья шьют.
Никого не будет в доме,
Кроме сумерек. Один
Зимний день в сквозном проеме
Незадернутых гардин.
Говорят, что с каждым годом этот мир стареет,
Солнце прячется за тучу и слабее греет.
Говорят, что все когда-то было лучше, чем теперь.
Говорят, а ты не слушай, говорят, а ты не слушай,
Говорят, а ты не верь.
Разноцветный, огромный, веселый,
Не подвластный ни дням, ни годам,
Этот мир ослепительно молод,
Столько лет ему, сколько и нам. (с)
Я бы новую жизнь своровал бы как вор,
Я бы летчиком стал, это знаю я точно
И команду такую: Винты на упор!,
Отдавал бы как бог, домодедовской ночью.
Под моею рукой чей-то город лежит
И крепчает мороз, и долдонят капели,
И постели метелей, и звезд миражи,
Освещали б мой путь в синеглазом апреле.
Ну, а будь у меня двадцать жизней подряд,
Я стал бы врачом районной больницы
И не ждал ничего, и лечил бы ребят,
И крестьян бы учил, как им не простудиться.
Под моею рукой чьи-то жизни лежат,
Я им новая мать, я их снова рожаю,
И в затылок мне дышит старик Гиппократ,
И меня в отпуска все село провожает.
Ну, а будь у меня сто веков впереди,
Я бы песни забыл, я бы стал астрономом,
И прогнал бы друзей, просыпался б один,
Навсегда отрешась от успеха земного.
Под моею рукой чьи-то звезды лежат,
Я спускаюсь в кафе, словно всплывшая лодка,
Здесь по-прежнему жизнь, тороплюсь я назад
И по небу иду капитанской походкой.
Но ведь я пошутил, я спускаюсь с небес,
Перед утром курю, как солдат перед боем,
Свой единственный век отдаю я тебе,
Все что будет со мной- это будет с тобою.
Под моею рукой твои плечи лежат,
И проходит сквозь нас дня и ночи граница,
И у сына в руке старый мишка зажат,
Как усталый король, обнимающий принца.(с)
