— Но она не может быть вашей женой. Мы все видели, вы весь вечер за ней ухаживали! (с)
Она закрыла глаза и улыбнулась. Похоже ей сразу стало нормально. Но мой одноглазый змий еще не проник в сад застенчивых ирисов. Насколько я его знал, он не смог бы найти без меня дорогу. А сам я ничего в Лене не узнавал, наощупь. В те далекие годы я еще не разбирался в неосвещенных женщинах. Что под одеялом казалось одним, на свету могло оказаться коленом. (с)
Можно ли воспитать идеальную жену? Попытки ведутся, наверное, с начала плейстоцена, но мало кто относился к этому делу так серьезно, как британский писатель Томас Дей в 18 веке. Был он богачом и последователем Руссо. С личной жизнью у него не ладилось – несколько женщин отвергли его предложения руки и сердца. Тогда он решил, пользуясь педагогическими рекомендациями своего кумира, воспитать себе совершенную супругу. Он взял из приюта двух девочек 11 и 12 лет (двух – чтобы удвоить шансы на успех), назвал их Сабриной и Лукрецией, и отвез во Францию, где в изоляции от пагубного воздействия несовершенного мира, принялся делать из них идеальных дам.
Строгое воспитание по Руссо не привело к успеху. Девочки ссорились, дразнили его, а Лукреция вдобавок оказалась глуповатой. Дей сосредоточил свои усилия на Сабрине. Она тоже не оправдала надежд: вскрикивала, когда он палил из револьвера, и вздрагивала, когда капал на ее руки сургучом (такие вот суровые методы воспитания). От затеи пришлось отказаться.
В конечном итоге он все–таки женился на 25–летней девушке. Жену он держал в строгости и также донимал своими экспериментами. Та порой плакала, но предпочитала не роптать, что еще больше убеждало его в правильности педагогической линии. Увы, долго наслаждаться узами брака ему не довелось. Вздумав опробовать свой педагогический талант не только на людях, он взялся объездить лошадь. Лошадь – не женщина. Скинула его, отчего он и умер, оставив жене свое состояние.
Сердце: Понимаешь, Разум, этот Якуб так далеко, и у него так мало шансов конкурировать с кем нибудь, находящимся на расстоянии вытянутой руки, кто мог бы заставить меня биться сильней, но все равно только с ним я начинаю учащенно биться.
(Одиночество в сети.
Диалог Сердца и Разума)
Вы не смотрели "москва-кассиопея" и "отроки во вселенной"? тогда нужно восполнить пробел, хотя лучше всего это смотреть в детстве. Там и Смоктуновский играет, немного. Фильм 1973 года, ого.
А звезды тем не менее, а звезды тем не менее
Чуть ближе, но все также холодны
И, как в часы затмения, и, как в часы затмения
Ждем света и земные видим сны.
И снится нам не рокот космодрома
Не эта ледяная синева
А снится нам трава, трава у дома
Зеленая, зеленая трава (с)
Так же пусто было на Земле,
И когда летал Экзюпери,
Так же падала листва в садах,
И придумать не могла Земля.
Как прожить ей без него, пока
Он летал, летал,
И все звёзды ему
Отдавали
Свою нежность…
Опустела без тебя Земля…
Если можешь, прилетай скорей…(с)
Однажды Сердце тихо сказало Разуму:
- Кажется, я начинаю понимать, в чем подвох… На самом деле я всегда поступало так, как хотел ты.
Разум посмотрел на Сердце исподлобья:
- Потому что, поступая по-своему, ты теряло меня.
- Когда я поступало по-своему, я было живым! Поступая же так, как велишь мне ты - я умираю...
- Ну хорошо, скажи мне: кому нужно сердце, лишенное разума?
- А кому нужен разум, лишенный сердца... (c)
Ниоткуда с любовью, надцатого мартобря,
дорогой, уважаемый, милая, но неважно
даже кто, ибо черт лица, говоря
откровенно, не вспомнить, уже не ваш, но
и ничей верный друг вас приветствует с одного
из пяти континентов, держащегося на ковбоях;
я любил тебя больше, чем ангелов и самого,
и поэтому дальше теперь от тебя, чем от них обоих;
поздно ночью, в уснувшей долине, на самом дне,
в городке, занесенном снегом по ручку двери,
извиваясь ночью на простыне --
как не сказано ниже по крайней мере --
я взбиваю подушку мычащим "ты"
за морями, которым конца и края,
в темноте всем телом твои черты,
как безумное зеркало повторяя.(с)
Любовь, любовь - гласит преданье -
Союз души с душой родной -
Их съединенье, сочетанье,
И роковое их слиянье.
И... поединок роковой...И чем одно из них нежнее
В борьбе неравной двух сердец,
Тем неизбежней и вернее,
Любя, страдая, грустно млея,
Оно изноет наконец...
(с)
О, когда бы я назвал своею
Хоть тень твою!
Но и тени твоей я не смею
Сказать: люблю.
Ты пришла недоступно небесной
Среди зеркал, ,
И твой образ над призрачной бездной
На миг дрожал!
Он ушел, как в пустую безбрежность,
Во глубь стекла...
И опять для меня- безнадежность,
И смерть, и мгла!
(с)
Любовь! Любовь! Над бредом жизни черным
Ты носишься кумиром необорным,
Ты все поешь священный гимн восторга.
Но свист бича?Но дикий грохот торга?
Но искаженные, разнузданные лица?
О, кто же ты: святая-иль блудница?
Зачем так весело, зачем так безнадёжно,
Зачем октябрь там прошлогодний киснет,
Зачем зима там беспощадной кистью
Касается волос моих и кожи?
Остановись, пока ещё возможно. (с)
ПС. Бродский обалденный!! Мерсибо
Любимый! Между нами полмира,
зазубренный клинок океана.
Но с пальцев так и капает мирра
на кодовый замок чемодана.
Мир, как твои объятия, тесен.
Любовь - прообраз автопилота.
И океан поёт Песню Песен
под царственным крылом самолёта. (с)
Страницу и огонь, зерно и жернова,
секиры острие и усеченный волос -
Бог сохраняет все; особенно - слова
прощенья и любви, как собственный свой голос.
(с)
Что нужно для чуда? Кожух овчара,
щепотка сегодня, крупица вчера,
и к пригоршне завтра добавь на глазок
огрызок пространства и неба кусок.
И чудо свершится. Зане чудеса
к земле тяготея, хранят адреса,
настолько добраться стремясь до конца,
что даже в пустыне находят жильца.
А если ты дом покидаешь- включи
звезду на прощанье в четыре свечи,
чтоб мир без вещей освещала она,
вослед тебе глядя, во все времена.
(с)
Если выпало в Империи родиться,
лучше жить в глухой провинции у моря.
И от Цезаря далеко, и от вьюги.
Лебезить не нужно, трусить, торопиться.
Говоришь, что все наместники - ворюги?
Но ворюга мне милей, чем кровопийца.
- Эти женщины они как животные. На распродаже я приметил одну отличную сумочку, но побоялся вступить за нее в драку. Они просто звери! Готовы друг друга убить. Уверен, женщина, которая в конце-концов выборола эту сумочку, была зечкой! (с)
