На белом свете много так чудес!
Уметь любить - такое чудо!
Что движет Вами – просто интерес
Иль нечто большее? – гадать не буду.
Искусству чувствовать любовь- не научить...
Но, если загорелся в сердце пламень-
Его за равнодушием не скрыть!
А если скрыл, то- вместо сердца- камень!
Вам страшно за меня – а мне за вас.
Но разный страх мы разумеем.
Пусть схожие мечтания у нас, –
Мы разной жалостью жалеем.
Вам жаль «по-человечески» меня.
Так зол и тяжек путь исканья!
И мне дороги тихой, без огня
Желали б вы, боясь страданий.
Но вас – «по-Божьему» жалею я.
Кого люблю – люблю для Бога.
И будет тем светлей душа моя,
Чем ваша огненней дорога.
Я тихой пристани для вас боюсь
Уединения знаю власть я;
И не о счастии для вас молюсь –
О том молюсь, что выше счастья.
Зинаида Гиппиус. Кстати, тоже Гамка, судя по всему.
Когда наступит срок печали и тревог
Ты говори себе тогда - все к лучшему.
Когда наступит вдруг тяжелый час разлук,
Ты знай, что на земле всегда все к лучшему,
Что обернется радостью когда-нибудь беда,
Растает снег, отступят холода.
И пусть тебе опять на этот раз не повезло,
Но ты тверди судьбе назло -
Все к лучшему, все к лучшему - поверь.
Никто не обходился без потерь.
Все к лучшему - поверь и не грусти.
Быть может, с завтрашнего дня тебе начнет везти,
Да, да - и с завтрашнего дня уже начнет везти...
И самый горький час испытывает нас,
Все к лучшему - запомни эту истину.
Неверную любовь не надо кликать вновь,
Ты встретишься еще с любовью истинной.
И как бы не была сейчас печаль твоя сильна,
Ты знай, что за зимой придет весна.
И птицы запоют вокруг, и расцветут цветы,
Своей любви дождешься ты...
Не трави мне душу, не трави!
И не заставляй рыдать ночами.
Не такой хотела б я любви -
У меня такая за плечами:
Там, где безысходность и тоска
Горло перехлестывали туго,
Где себя искали по кускам,
Вдребезги разбившись друг о друга,
Где глухая мучила вина,
Не давая счастья и покоя...
Этого-то было дополна!
Ты бы предложил чего другое -
Ты бы предложил меня любить
Без тоски, без боли, без надрыва,
Чтобы я могла с тобою быть
Беззащитной, глупой и счастливой!
Ты бы предложил готовить щи.
А на эти грусти и печали
Ты другую дуру поищи,
У которой счастье за плечами.
Елена Исаева.
***
Прости, что не легла дорожной пылью
К ногам твоим, отвергнув благодать.
Я не смогла б и дня прожить Рахилью
И с завистью за Лией наблюдать:
Как сыновей она тебе рожает,
Как обжигает мясо на огне
И как тебя ночами ублажает,
Хоть ты при ней тоскуешь обо мне.
Нет лучше уж своя судьба - другая.
И муж, и сын. И звёздный вечер тих.
И я гляжу на звёзды не мигая,
И этим взглядом обжигаю их.
А чтоб душа не маялась в пустыне,
Дитя смеётся, зеркальцем слепя.
Прости меня, быть может, от гордыни
Из нас двоих я выбрала себя.
***
Я иду к тебе не на свидание -
На поминки по тебе по-прежнему.
Так уж повернуло мироздание,
Так оно устроено невежливо,
Что печали по всему хорошему
Я несу тебе сегодня бережно.
Я уже давно тобою брошена
Прежним, а подобрана - теперешним.
Мы друг друга не спугнем вопросами -
Научились мы вопросы сглаживать.
Как я дожила до этой осени? -
Как-то все жила и дожила же ведь.
Я иду к тебе не на свидание,
Чтобы жить безжалостно, без ретуши, -
Ты мне нужен, как напоминание,
Что тебя давно на свете нет уже.
***
И был октябрь. И был апрель.
И дождь, как божья милость.
И столько раз открылась дверь,
И столько раз закрылась.
А я была почти золой,
Развеянной, остылой.
И я летала над Москвой,
Как над своей могилой.
Но сколько душу ни трави,
Она опять окрепла -
И я восстала из любви,
Как восстают из пепла.
Признавайтесь в любви, даже если боитесь отказа,
Даже если на все сто процентов уверены в нем.
Говорите смешные слова и нелепые фразы,
Озаряйте обыденность тусклую ярким огнем.
Признавайтесь в любви, не жалея ни слов, ни эмоций.
И не бойтесь остаться, растратив себя, на мели.
В жизни, кроме любви, нет других маяков, карт и лоций.
А без них кораблям никогда не достигнуть земли.
Признавайтесь в любви тем, кто нужен вам, дорог и близок.
(Лучше сделать, чем плакать, что мог, но, увы, не успел.)
Исполняйте мечты и, смеясь, потакайте капризам,
А малыш-купидон поколдует над меткостью стрел.
Признавайтесь в любви, не пытайтесь скрывать ее в сердце.
Не страшны холода, если вы отдаете тепло.
Если вашим огнем удалось хоть кому-то согреться,
Вы поймете когда-нибудь, как вам в любви повезло...
Когда-то в давние века
В неведомом краю
В людской толпе моя рука
Вдруг встретила твою.
Вокруг искрился карнавал -
Сумбур одежд и лиц,
А я твои глаза узнал
Сквозь веера ресниц.
Все тот же взгляд, лица овал,
Полувоздушный стан -
Ты та, которую искал
Среди эпох и стран,
Что снилась долгие года
Одна и меж подруг
В свирепый зной и в холода,
Среди дождей и вьюг.
И мы с тобой пошли вдвоем
От старых стен дворца,
И вместе с той поры идем
Дорогой без конца.
Сменялись наши имена
За веком век вдогон,
Но узнавал я вдруг - "Она",
Ты узнавала - "Он".
И осеняла нас любовь
Свиданьем рук и глаз -
И мы, как прежде, вновь и вновь
Встречались в первый раз
На снегу - следы голубей,
Проскрипели чьи-то шаги...
Ты меня, любовь, не жалей,
Провожать меня не беги.
В ноябре - опять холода,
На стекле - ритмичный узор...
Улетают прочь города
В бесконечный ночной дозор.
Я все еду краем дорог,
А душа продолжает ныть:
Проводить не пришел - не смог, -
Значит, так и должно быть... Я с тобою должна попрощаться,
И наверно - уже навсегда...
Нам не следует больше встречаться,
Нас в былое умчат поезда.
Мы не сможем вернуться обратно -
Не купить уже в завтра билет:
А любовь - одиночеству кратна
И угаснет с течением лет...
М. Джалиль
Варварство
Они с детьми погнали матерей
И яму рыть заставили, а сами
Они стояли, кучка дикарей,
И хриплыми смеялись голосами.
У края бездны выстроили в ряд
Бессильных женщин, худеньких ребят.
Пришел хмельной майор и медными глазами
Окинул обреченных... Мутный дождь
Гудел в листве соседних рощ
И на полях, одетых мглою,
И тучи опустились над землею,
Друг друга с бешенством гоня...
Нет, этого я не забуду дня,
Я не забуду никогда, вовеки!
Я видел: плакали, как дети, реки,
И в ярости рыдала мать-земля.
Своими видел я глазами,
Как солнце скорбное, омытое слезами,
Сквозь тучу вышло на поля,
В последний раз детей поцеловало,
В последний раз...
Шумел осенний лес. Казалось, что сейчас
Он обезумел. Гневно бушевала
Его листва. Сгущалась мгла вокруг.
Я слышал: мощный дуб свалился вдруг,
Он падал, издавая вздох тяжелый.
Детей внезапно охватил испуг, -
Прижались к матерям, цепляясь за подолы.
И выстрела раздался резкий звук,
Прервав проклятье,
Что вырвалось у женщины одной,
Ребенок, мальчуган больной,
Головку спрятал в складках платья
Еще не старой женщины. Она
Смотрела, ужаса полна.
Как не лишиться ей рассудка!
Все понял, понял все малютка.
- Спрячь, мамочка, меня! Не надо умирать!-
Он плачет и, как лист, сдержать не может дрожи.
Дитя, что ей всего дороже,
Нагнувшись, подняла двумя руками мать,
Прижала к сердцу, против дула прямо...
- Я, мама, жить хочу. Не надо, мама!
Пусти меня, пусти! Чего ты ждешь-
И хочет вырваться из рук ребенок,
И страшен плач, и голос тонок,
И в сердце он вонзается, как нож.
- Не бойся, мальчик мой. Сейчас
вздохнешь ты вольно.
Закрой глаза, но голову не прячь,
Чтобы тебя живым не закопал палач.
Терпи, сынок, терпи. Сейчас не будет больно.-
И он закрыл глаза. И заалела кровь,
По шее лентой красной извиваясь.
Две жизни наземь падают, сливаясь,
Две жизни и одна любовь!
Гром грянул. Ветер свистнул в тучах.
Заплакала земля в тоске глухой.
О, сколько слез, горячих и горючих!
Земля моя, скажи мне, что с тобой1
Ты часто горе видела людское,
Ты миллионы лет цвела для нас,
Но испытала ль ты хотя бы раз
Такой позор и варварство такое?
Страна моя, враги тебе грозят,
Но выше подними великой правды знамя,
Омой его земли кровавыми слезами,
И пусть его лучи пронзят,
Пусть уничтожат беспощадно
Тех варваров, тех дикарей,
Что кровь детей глотают жадно,
Кровь наших матерей...
Письмо моего онегина моей татьяне или из xix в xxi век
Прости меня, пожалуйста! Прости!
Прости меня за то, что это я…
За то, что я посмел тогда уйти,
Сбежать, ужалив подло, как змея.
Прости меня за то, что я не был
С тобою эти долгие года -
За то, что не лелеял, не любил,
Не разделил печали. Я тогда
Уже себя – да-да – запрезирал,
Заненавидел, тихо и… забыл,
О том, что в окружении зеркал
И самого себя-то не любил.
Всё потому, что – статен и красив -
Я баловался с жизнью, и порой
В беспечности меня так заносило,
Что путал я брильянты с мишурой…
Прости меня за то, что ты ждала…
Так терпеливо: «Знаю, дорогой -
Не в этой жизни…» И … сдалась…
Я утешения искал себе с другой…
Затем – с ещё одной. Ещё, ещё, ещё.
Да только тщетно – лишь тоска и страх
Меня не покидали. Как общё,
Поверхностно я видел жизнь – дурак!
Да нет, не глуп, а просто скуп и жаден,
Пуглив и малодушен сам с собой:
Я лицемерил в чувствах страсти ради
И подменил пустышками любовь…
Но, наконец, в мерцаньи мишуры
Своих утех я потерял приют,
Я бросил праздности дешёвые дары
И понял, что от жизни устаю.
Я понял, что уже давно пропал –
Меня тянуло в чёрную дыру,
И я поддался: я ей просто стал.
Я осознал, что если и умру –
Мне не изведать жизни красоты
И не испить исполненности чувств.
Увидел я, что сможешь только ты
Помочь мне. Но тебя не получу!
Ведь ты меня так преданно ждала -
Не сетуя, меня не проклиная -
Ты просто жизнь другому отдала…
И ты была права тогда, родная!
Теперь прошу тебя: «Прости меня! Прости!»
Прости, коль сможешь, что спустя так много…
Я всё-таки посмел к тебе прийти
И жду пощады, стоя у порога
Твоей безропотной но царственной души.
Прости меня! Помилуй! Умоляю!
Ты ж властна как угодно порешить–
Любовь всесильна, я теперь уж это знаю.
Я помню чудное мгновение:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное видение,
Как гений чистой красоты.
Ты совершенна необыкновенно
И, как снег искристый, неземна.
Пускай ты хмуришься надменно,
Но в сердце птичий гвалт – Весна!
В томленьях грусти безнадежной,
В тревогах шумной суеты,
Звучал мне долго голос нежный
И снились милые черты.
Холодной черной ночью,
Остывая от пустых движений дня,
Сквозь контур на стекле неровный
Пригрезится мне вздох тебя.
Шли годы. Бурь порыв мятежный
Рассеял прежние мечты,
И я забыл твой голос нежный,
Твои небесные черты.
Теченье жизни неизбежной
Вдавило в мозг банальности пусты.
И смерть уж кажется надменной,
И скоротечны дни мои.
В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.
Как самурай, при медитации суровой,
Презрев условности земны,
На крае вечности просторной
Понять могу все о любви.
Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное видение,
Как гений чистой красоты.
Ночь – звезды. День -
Кисти сосен в краске голубой.
Тени на снегу – как тетради школьные -
Прошлое и будущее. Свежести покой.
И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.
Красота способна возбуждать
Высокие и низкие мотивы.
И душа способна отбирать
Краски сочные с немерянною силой…
И в мыслях о тебе все помыслы мои,
В любви к тебе творения нетленные рождались,
Тебя на миг увидеть, мчалась,
Тобою сердце в груди воспламенялось.
Но отвернулся ты, когда я проходила мимо,
В желаниях своих не мог быть властелином.
Ты думу на сердце тяжёлую держал
И перед выбором меж двух огней стоял.
Не укорю: ни словом и не взглядом,
И благородству души твоей всегда я доверяла,
Быть может, ты меня не будешь замечать,
Своей любовью тебя я буду окружать.
Я ветерком поглажу волосы на голове,
Прохладой стану жарким летом,
Травинкой мягкой лягу под ноги твои,
Лучом рассветным встречу утром.
Водицей ласковой тебя я обниму,
Окутаю я ароматом трав душистых,
И птицей, песню нежности тебе я пропою,
Сплету венец из чувств прекрасных!
Тело старой любви положу я на плечи
В её теплых следах заблужусь я далече
Мне подарит свой вздох - вздох последнего слова
И от жизни толчок - в путь свой снова и снова
Где бравада в сердцах греет слишком натужно
Где вопрос без конца: Неужели так нужно?
Это здорово, но у меня самая первая, может неосознанная ассоциация с этим словом другая