...и сражение роз неизбежно, и злой лепесток
в трансильванскую глушь заскучавшими пальцами сослан,
и неспешно галеры сквозь сердце идут на восток,
погружая в остывшую кровь деревянные весла.
Здесь, где кожа подобна пергаменту, падают ниц
даже зимние звезды и мята вина не остудит,
бормочу, отражая зрачками осколки зарниц:
будь что будет...
Так ли больно тебе, как тебе не умеется знать
об искусстве любви, безыскусный мой, бедный Овидий?
Одиночество пить, как вино, и вином запивать
одиночество в чашках аптекарских взломанных мидий.
Говори мне: кому - я? Зачем я на этих весах?
Кто меня уравняет с другими в похмельной отчизне?
...а прекрасный восток оживает в прекрасных глазах
слишком поздно для жизни.
(С) Когда твои усталые герои
Погибнут, до развязки не дожив,
Когда последний враг глаза закроет,
И грянет в уши, весел и фальшив,
Мотив любви,
сюжет пойдет к финалу
Всем финишным прямым наперерез...
От книги оторвешься ты устало,
Нальешь себе мускат или шартрез,
И рюмку подержав в руке дрожащей,
И глядя сквозь вино на блеск огня,
Ты вспомнишь вдруг о жизни настоящей
И, может быть, забудешь про меня.
И я уйду, от памяти свободный,
В свой миф, в свой мир, в свой сумеречный свет,
В свою страну, в свой снег, в свой дождь
холодный...
Меня не будет.
Не было.
И нет...
(с)
Послушай: шаги мои странно и гулко и остро звучат в глубине переулка, от стен отражаясь болезненным эхом, серебряным смехом. Качаясь на пьяных своих каблучках, куда я такая? - не знаю, не знаю, мой голод, мой страх. Как ангел барочный, наивной любовью моей позолочен, убийственный мой. Однажды тебе станет жаль этой ночи, всех этих ночей не со мной. Послушай: шаги мои дальше и тише и глуше, сырой акварелью, размытою тушью становится мой силуэт. Я таю, и воздух меня растворяет, и вот меня нет. Есть город, деревья, дома и витрины, и странные надписи на осетрином, фигурная скобка моста. И до отупенья, кругами, часами, вот женщина с темными волосами, догнал, обернулась, простите. Не та. Не знаешь, теряешь, по капле теряешь, по капле, как кровь. Не чувствуешь, я из тебя вытекаю, не видишь, не спросишь, куда я такая, и сколько шагов моих гулких и острых до точки, где мир превращается в остров, не обитаемый мной - огромный, прекрасный, волшебный, холодный, ненужный, пустой.
А я буду жить в каком-то своем раю, в белом-белом обетованном мной краю, и никакой яблони, Евы, слушающей змею, Бога, любовью прокладывающего колею, просто приют. По вечерам ангелы у костра, у них разговоры и особенная игра, проигравший лишается своего пера, я остаюсь, чтобы проигранное собрать, они хлопают крыльями, ссорятся до утра, а потом – пора.
Улетают по ангельским, неизвестным совсем делам, возвращаются, складывают крыла, курят небо, с ветром смешанное напополам, а потом вдруг напьются в хлам.
Я наберу перьев, стану одним из них, птичьим пухом пахнущий окрыленный псих, буду оберегать вначале бездомных псин, а, услышав, как на земле кто-то голосит, поспешу спасти.
Видишь, мир наш затерт до дыр, и в них видно небо и белый, курчавый дым, это один из ангелов над дырой сидит, смотрит вниз и видит растрепанные сады, и как время ресницы его седы, пока ангел ты – нет никакой беды, никакой беды. А я буду жить в каком-то своем раю, белом-белом, чтобы не отбрасывать тень твою, я возьму, и дыры одну за другой зашью, и мой мир снова станет таким, как был.
(с)
Губы к губам - это так первозданно....
Нежность, томленья... неистово, странно
Руки сомкнуты на шее до боли,
Это не я... это споры с судьбою...
Трепт на коже... И капельки пота...
Вжизни должна быть мажорная нота...
Души сольються в едином порыве...
Тело от сердца в глубоком отрыве...
Неповторимо любое мгновенье...
И поцелуи, с прикосновеньем.
Неразделимо с порывами чудо...
Чувство береться всегда ниоткуда...
Губы к губам - опаленные страстью...
Море эмоций... и... капельки счастья
Вот это совсем не о любви, хотя данная тема затронута.
* * *
Ах, была бы я капельку легче, стройней и красивей,
оседлала б метлу - и рванула за дальние дали,
и в ушах бы свистело, а в небе пронзительно-синем
растворялись бы страхи, сомненья, тревоги, печали.
Я рванула к тебе бы, мой милый, вот только заботы
и дела бесконечные туго мне руки скрутили.
Правда, есть выходные... Но, знаешь, не хочется что-то
после бурной недели опять задыхаться от пыли.
Да и люди подумают чушь... В общем, сильно рискую:
эти цепкие взгляды - лекарство от жара и пыла.
Ну а так бы, родной мой, конечно, - прыжок на метлу, и -
без сомнений рванула... Когда б хоть немного любила.
…А я в Тебе ищу себя
Похожих черт, штрихов, набросков,
Оттенков пусть не очень броских…
Я собираю не шутя
Мозаику твоих обличий,
В калейдоскопе безграничных
Великих истин бытия…
Нет, мне не страшно раствориться
И потеряться навсегда
В Тебе…в Тебя мне погрузиться
И обрести Cаму Cебя…
***
На правую руку надену разлуку,
На левую - чьё-то крыло,
Прощать и прощаться - большая наука,
Лечу постигать без него…
А хочешь, я выучусь шить?
А может, и вышивать?
А хочешь, я выучусь жить,
И будем жить-поживать?
Уедем отсюда прочь,
Оставим здесь свою тень.
И ночь у нас будет ночь,
И день у нас будет день!
Ты будешь ходить в лес
С ловушками и ружьём.
О, как же весело здесь,
Как славно мы заживем!
Я скоро выучусь прясть,
Чесать и сматывать шерсть.
А детей у нас будет пять,
А может быть, даже шесть...
И будет трава расти,
А в доме - топиться печь.
И, Господи, мне прости,
Я, может быть, брошу петь.
И будем, как люди, жить,
Добра себе наживать.
Ну хочешь, я выучусь шить?
А может, и вышивать...
1978 Английский канал
(А. Городницкий)
Над Английским каналом огни,
Над Английским каналом туманы.
Ах, зачем до тебя все считаю я дни, -
Наши встречи редки и обманны.
Снова чайка кружится, трубя,
Над негромкой вечерней волною.
Ах, зачем, ах, зачем так люблю я тебя,
Когда нет тебя рядом со мною?
Цвет на серый меняет вода,
И становятся звезды на место.
Ах, зачем ты судьбой одинокой горда -
Не жена, не вдова, не невеста?
Над Английским каналом огни,
Над Английским каналом туманы.
Ах, зачем мы с тобой в этом мире одни,
Ах, зачем мы с тобой постоянны? Да, ты можешь быть скучной, можешь быть злой,
Но когда твой номер молчит,
Я беседую мысленно только с тобой
И никто нас
Не разъединит.
Опустилась ночь на землю
и за замковой стеною
тихо спит моя принцесса
охраняемая мною.
Из гнилого подземелья
восстаю я в новолунье,
и летят ко мне на шабаш
эльфы, тролли и колдуньи.
ПРИПЕВ: И покуда в этом замке
длится дьявольская месса,
ты со мной, моя принцесса,
ты со мной, моя принцесса,
я люблю тебя, принцесса.
Только раз за целый месяц
я могу тебя увидеть,
но ни ангелу, ни бесу
я не дам тебя обидеть.
Мои проклятые кости
злобных духов отгоняют,
от соблазнов и напастей
твою душу охраняют.
ПРИПЕВ.
Только в ночь на новолунье
обрастают кости плотью,
и любовное безумье
тщетно силюсь побороть я,
подхожу к твоей постели
и руки твоей касаюсь.
Петухи давно пропели —
я же все с тобой прощаюсь.
а это мне дюм сейчас процитировал, никогда не обращала внимание на это стихотворение.
Я сказала, что снег идет за окном, а он ответил, что об этом есть одни из лучших женских стихов
Марина Цветаева
Я (1918 год)
Я -- страница твоему перу.
Всe приму. Я белая страница.
Я -- хранитель твоему добру:
Возращу и возвращу сторицей.
Я -- деревня, черная земля.
Ты мне -- луч и дождевая влага.
Ты -- Господь и Господин, а я --
Чернозем -- и белая бумага!
Этот ветер осенней листвы
Пробежал, невесомый, по коже.
Осторожно, мы слишком легки,
Мы опасно близки
И ужасно похожи.
Этот ветер, и мы для него
Просто пара случайных прохожих.
Он играет над сонной Москвой,
Как опавшей листвой,
Мишурой наших слов,
Этот ветер - еще не любовь.
Не улетай, едва коснувшись нас,
Не исчезай, хотя бы в этот раз,
Не обмани меня сейчас,
Свое круженье не прерви,
Ты так похож на ветер будущей любви.
В этом ветре - осколки судьбы,
Разлетевшейся было на части,
Запах дыма и талой воды,
Запах давней беды
И возможного счастья.
Слышишь, ветер, возьми мою боль,
Унеси ее прочь в одночасье.
Мы готовы лететь за тобой,
За воздушной судьбой,
Только лишь позови!
Дай нам, ветер, возможность любви.
Сквозь сетку бесконечного дождя
Перед глазами замерших прохожих,
Друг к другу мы бежали: ты и я,
Не чувствуя холодных брызг на коже.
Ладонь в ладонь - и сладостная дрожь,
Ответом на короткое касанье.
Нас целовал ошеломленный дождь,
Затихший в ожидании признанья.
И музыкой дождя напившись всласть,
Как эхо, сердце вторило напевам.
Да пряталась безудержная страсть
В одежде мокрой и прилипшей к телу.
Казалось, окружающий мир пуст.
Для нас двоих, ослепших от объятий.
Дождю салютовали силой чувств,
На зависть тем, кто прятался от капель.
Мгновение, похожее на сон,
Чарующий надеждой звездный вечер,
Влюбленные, укрытые дождем,
Пропитанные счастьем этой встречи.
Проснись, любовь! Твое ли острие
Тупей, чем жало голода и жажды?
Как ни обильны яства и питье,
Нельзя навек насытиться однажды.
Так и любовь. Ее голодный взгляд
Сегодня утолен до утомленья,
А завтра снова ты огнем объят,
Рожденным для горенья, а не тленья.
Чтобы любовь была нам дорога,
Пусть океаном будет час разлуки,
Пусть двое, выходя на берега,
Один к другому простирают руки.
Пусть зимней стужей будет этот час,
Чтобы весна теплей пригрела нас!
************************************************
Сонет 109
О, не скажи, что сердцем я солгал
И страсть разлукой сожжена дотла.
Бывало о себе я забывал —
Моя душа в твоей груди жила.
Ты — храм любви, где мой хранится пыл,
И потому я время превозмог
И возвращаюсь тем же, кем и был,
И у дверей смываю пыль дорог.
Нет никогда не жди измены ты
И хоть пороки все во мне найдешь,
Не верь, что мог я светоч доброты
Отдать постыдно за ничтожный грош.
Не стал бы жить я в этом царстве лжи,
Когда б не ты, цветок моей души!
************************************************
Сонет 102
Люблю, - но реже говорю об этом,
Люблю нежней, - но не для многих глаз.
Торгует чувством тот, что перед светом
Всю душу выставляет напоказ.
Тебя встречал я песней, как приветом,
Когда любовь нова была для нас.
Так соловей гремит в полночный час
Весной, но флейту забывает летом.
Ночь не лишится прелести своей,
Когда его умолкнут излиянья.
Но музыка, звуча со всех ветвей,
Обычной став, теряет обаянье.
И я умолк подобно соловью:
Свое пропел и больше не пою.
