ХХХ Ронсар
До той поры, как в мир любовь пришла
И первый свет из хаоса явила,
Не созданы, кишели в нём светила
Без облика, без формы, без числа.
Так праздная, темна и тяжела,
Во мне душа безликая бродила,
Но вот любовь мне сердце охватила,
Его лучами глаз твоих зажгла.
Очищенный, приблизясь к совершенству,
Дремавший дух доступен стал блаженству,
И он в любви живую силу пьёт.
Он сладостным томится притяженьем.
Душа моя, узнав любви полёт,
Наполнилась и жизнью и движеньем.
ххх Шекспир
Люблю, - но реже говорю об этом,
Люблю нежней, - но не для многих глаз.
Торгует чувством тот, кто перед светом
Всю душу выставляет напоказ.
Тебя встречал я песней, как приветом,
Когда любовь нова была для нас.
Так соловей гремит в полночный час
Весной, но флейту забывает летом.
Ночь не лишится прелести своей,
Когда его умолкнут излиянья.
Но музыка, звуча со всех ветвей,
Обычной став, теряет обаянье.
И я умолк, подобно соловью:
Своё пропел и больше не пою.
ххх Шекспир
О как я лгал когда-то, говоря:
"Моя любовь не может быть сильнее".
Не знал я, полным пламенем горя,
Что я любить ещё нежней умею.
Случайностей предвидя миллион,
Вторгающихся в каждое мгновенье,
Ломающих незыблемый закон,
Колеблющих и клятвы, и стремленья.
Не веря переменчивой судьбе,
А только часу, что ещё не прожит,
Я говорил:"Любовь моя к тебе
Так велика, что больше быть не может!"
Любовь - дитя. Я был пред ней неправ,
Ребёнка взрослой женщиной назвав.
ПОСВЯЩЕНИЕ
Тебя не зная - всюду, всюду
Тебя искал я, сердцем юн:
То плыл на голубую Суду,
То на нахмуренный Квантун...
Мне много женских душ дарило
Свою любовь, свою печаль...
В них не найдя тебя, ветрило
Я поднимал - и снова в даль!
Там за второй встречалась третья...
Но не было меж них тебя...
Я не отчаивался встретить
Тебя, владычица моя!
Тогда, бесплотная доныне,
Прияла ты земную плоть:
Весной, в полях, под небом синим,
С тобой нас съединил Господь.
Твой первый взгляд явил мне чудо
(Он - незабвенный амулет!)
И ты меня искала всюду,
Как я тебя, пятнадцать лет!
Найти друг друга, вот - отрада!
А жизнь вдвоём - предтеча тьмы...
Нам больше ничего не надо:
Лишь друг для друга - вместе мы!
И. Северянин
И ТЫ ШЁЛ С ЖЕНЩИНОЙ
И ты шёл с женщиной - не отрекись. Я всё заметила -
не говори.
Блондинка. Хрупкая. Её костюм был чёрный.
Английский. На голове -
Сквозная фетэрка. В левкоях вся. И в померанцевых
лучах зари.
Вы шли печальные. Как я. Как я! Журчали ландыши
в сырой траве.
Не испугалась я, - я поняла:она мгновенье,
а вечность - я.
И улыбнулась я под плач цветов, такая светлая.
Избыток сил.
В душе почувствовав, я скрылась вглубь. Весь вечер
пела я.
Была -дитя,
Да, ты шёл с женщиной. И только ей ты неумышленно
взор ослезил.
И. Северянин
В осколках - блики хрусталя.
Не верю - это я?
Смогла?
Но прочность мира поддалась,
И в пропасть всё.
Пропасть!
Невыносимо так любить тебя,
Поддаться, не борясь,
Остаться слабой….
Нет, не скажу,
Ты не узнаешь.
Забудешь всё…
Мой страх сильней!
Прощай…
Пыль слов…
Не жду…
Не верю…
Не хочу…
В осколки блики хрусталя.
Я – не смогла.
Прошу: не говори, что любишь,
Определённость - смерть.
Всё?! Я плюс ты?!
Навсегда?! Нет!
Я не хочу как желе
Растекаться в семейной драме.
Хочу меняться опять.
Находиться на грани.
Лучше уйди,
Скажи: не люблю.
Дай подышать ветрами.
Поцелуй на мосту, и ветер….
Память во сне.
Плыву, выплываю.
Проявитель, фиксаж, картина -
Остаюсь в этом дне.
Шёпот внутри, признанье:
Всё отдать
За единственный день с тобой.
Но – не за годы!
Как бы не было плохо,
Тебе не узнать,
Не владеть ничем,
Даже вздохом.
Себя - к тебе. Не забываю.
Два сердца - в чайник, засыпаю.
Все кончилось. Любовь осталась.
Ты - изменял. Я - изменялась.
Две чашки чая скрестили ложки.
Я - здесь. Ты - есть. И всё - возможно.
Прийти. Уйти. Простить. Остаться.
Остыть. Понять. Потом- расстаться.
Два тортика прижались к блюдцу.
С тобой - заснуть, с тобой - проснуться.
Всю ночь - кипеть, а утром - вечность.
И вместо нежности - всего лишь снежность.
Себя - к тебе. Не забываю.
Два сердца - в чайник, засыпаю.
Все кончилось.
Я смотрю на тебя сквозь пальцы всех твоих рыжих любовниц, мой ангел,
Я смотрю на тебя сквозь сказки всех твоих новых весен, мой ангел...
Я смотрю на тебя сквозь слезы и почти не вижу лица -
Я смотрю на тебя сквозь память... Сквозь ободок кольца.
Два конца-два кольца, посредине гвоздь, что вбивают в руку,
Чтобы вброд перейти любовь и потом перейти в разлуку.
Я смотрю на тебя Эвридикой сквозь все пропасти и глубины ада -
Посмотри на меня, погляди-ка... Впрочем, нет, не смотри, не надо.
Посмотри на себя, мой ангел. Бродишь тенью теперь - изможден и бледен -
В предсказаньях ослепшей Ванги, в междуречье тысячелетий...
Этой боли в тебе осколки - чьи ты видишь чужие глаза и лица,
Когда пав подо мной, как Балконский смотришь в небо Аустерлица...
Посмотри на себя, мой ангел...
Посмотри на себя...
По-смо-три
Ты идёшь по Земле: то женат, то любим, то кому-то дорог,
Весь в кружении дней, в точке мира любой,
Но для меня ты лежишь в Испании павшим тореадором,
В долине долин, где похоронена наша любовь,
Для меня ты лежишь в Испании павшим тореадором,
В долине долин, где похоронена наша любовь.
Ты спешишь за Граалем, за ящиком ли Пандоры,
Весь в погоне за лёгкой добычей, как в шоу Playboy,
Но для меня ты бредёшь Дон Кихотом ли, конкистадором
В миражах Гауди, где похоронена наша любовь…
Но для меня ты бредёшь Дон Кихотом ли, конкистадором
В миражах Гауди-и-и…
Колыхнет свежим ветром бремя времени над Андоррой,
Гладь небес, гладь морей станет в страхе рябой,
Но я станцую легчайшей беспечнейшей Айседорой,
В тёплом лоне Земли, где похоронена наша любовь…
Я станцую легчайшей беспечнейшей Айседорой…
Ты уйдешь, ты умрешь, канут в летопись все раздоры,
Бог накроет тебя ладонью, опустит в прибой,
Но во мне будет жить юный, пламенный тореадор мой,
Павший в схватке с вечностью за нашу любовь…
Но во мне будет жить юный тореадор мой,
Павший в схватке с вечностью…
Кира Малыгина Я часто путаю сердца стук
И стук трамвайного колеса.
Иду, не выпуская из рук
Случайно пойманные небеса.
То дождь, то солнце по голове
Проходят током седьмого дня.
В снегу лежишь или на траве -
Прошу лишь: не забывай меня!
Ты подскажи, под какой строкой
Реальность мысли и бег часов?
Под полусонной твоей рукой
Скрипит сердито дверной засов.
А дождь все хлещет и, не браня
Его, я напрасно к тебе спешу.
Ты просто не забывай меня,
Я очень-очень тебя прошу!
* * *
Слишком мало - сказать "Прости",
Слишком много - ответить "Прощаю",
Слишком глупо просить "Не грусти",
И нечестно совсем - "Обещаю",
Безнадежно звучит - "Я был должен...",
И обманчиво - "Знаешь, я тоже...",
Непонятно - "Я думал, мы сможем...",
Как-то робко совсем - "Быть может...",
Проникновенно - "Сказать я хочу...",
И с надеждой - "Не стоит, может...",
И нежданно - "Тебя все люблю...",
И печально - "И я тебя тоже...",
Грустно - "Часто тебя вспоминаю...",
И с печалью в глазах - "Я знаю",
И вздыхая - "Мне сны сняться...",
И в ответ - "В них тебя обнимаю...",
Твердо - "Я во всем виноват...",
Со слезами - "Не стоит, мы оба...",
Горько - "Как вернуть все назад?",
Плача - "Если бы знала, давно бы...",
Нежно за руки взяв - "Прости...",
Губ коснувшись слегка - "Я прощаю...",
Крепко-крепко обняв - "Не грусти",
И поддавшись - "Я обещаю...",
Очень страшно услышать - "Пора...",
Слишком сложно ответить - "Мне тоже...",
И наивно - "Мы встретимся вновь?...",
И жестоко ответить - "Быть может...",
Слишком мало сказать - "Прости",
Слишком много ответить - "Прощаю",
Очень страшно сказать - "Отпусти...",
Невозможно сказать - "Отпускаю..." ***
Не торопись. Погоди. Обожди.
Скоро пойдут проливные дожди.
Не говори мне того, что я сам
Скоро узнаю по чьим-то глазам.
Не торопись. Помолчи. Погоди,
Ведь у меня еще все впереди.
Тают дороги. Ломаются льды.
Дай постоять на пороге беды.
***
Гербарий сырых тротуаров,
Легчайшие в мире шаги.
Как самый цветной из пожаров
Волненье листочной пурги.
Березы, акации, клены
Даруют листы, как цветы,
Душе молодой и влюбленной,
Такой же красивой, как ты.
В сплетенье кругов и полосок,
И звезд, рыжеватых на цвет,
Весенний летит отголосок:
"Ты любишь меня или нет?"
И, не дожидаясь ответа,
Под ветром большой синевы
Твой зонтик лимонного цвета
Уносится в вихре листвы.
Гость
.. Говорил об огромной Вселенной
И о связи событий и слов,
О неведомой, вечной, нетленной
И загадочной жизни миров,
Говорил, что не может обидеть
Никого, ибо всем в мире друг,
Говорил, что умеет предвидеть
И лечить возложением рук...
Он согрелся, поел. А на город
За окном наплывал полумрак.
Он ослабил мучительный ворот
И повесил на спинку пиджак.
И опять, и опять, не смолкая,
И как будто бы даже не мне,
А кому-то, кто всё понимает,
Но скрывается в тёмном окне -
О великом напряге с деньгами,
О какой-то жестокой игре
И о том, что не выбрался к маме
В сентябре, октябре, ноябре,
И о том, как непросто таланту,
И о том, как он всем отомстит,
И о том, как ему практиканты
Вырезали аппендицит...
А к полуночи, пьяный, он плакал,
Всё твердил, что любовь - это храм,
И стихами от первого брака
Рвал мне душу напополам.
Кира Левина
Есть женщины, которые как снег,
И женщины, которые как ветер,
Есть женщины, которым улететь,
Растаять — много проще, чем ответить
На «руку дай». Дотронешься огнем —
И нет руки. А мне не оторваться
От женщины, которая поет
В пустыне опустевших декораций.
Где лижет ветер золотую зыбь,
Выравнивая грани светотени,
Где постигать движения азы
Пространство терпеливо учит время.
И сердце, доверяясь миражам,
Заходит за нейтральные наделы,
И смело обнажается душа,
Не ведая, что вышла за пределы.
Есть женщины, которые как свет.
И эта — из немногих на планете,
Где женщины, которые как снег
И женщины, которые как ветер. Я умираю последним.
Я умираю в просроченном городе.
В маленькой комнате,
В сумрачном холоде,
В мертвом, пропитанном горечью воздухе,
На посеревшем от тяжести облаке.
Я отправляю грехи неподъемные.
Письма пустые.
Звонки телефонные.
В осиротевшей душе мегатонные
Бомбы еще, почему-то, не взорваны.
Я оставляю тебе многоточия
После люблю, жду
и прочее, прочее…
Дни завершаются мрачными тучами
В городе моего несчастного случая.
Больше не страшно от неизбежности
В глупой,
Неисправимой нежности,
В сладком до боли, тупом одиночестве
Тихо люблю тебя…
…до безнадежности.
утекает кварцевый порошок, вырастают птицы из голубят.
я пишу на листьях карандашом, получается глупо и про тебя,
я пишу на кухне от фонаря, получается летне и невпопад.
просто вечер чуточку телепат, да и прозой это не говорят —
как вязалась сеть, как сужался круг, как луна таращилась из реки,
как прикосновения теплых рук выплетали новые узелки,
как стрекозы шмыгали над водой, как светились локоны у виска,
как потом покажется ерундой вся твоя внеплановая тоска.
но сегодня мир сговорился с ней, беспринципный вымокший недо-Брут,
этот шелест улочный не к добру, этот лепет капельный не к весне.
это осень, тающий дымный клуб, бестолковый лиственный променад.
ты рисуешь пальцами по стеклу, получается грустно и про меня.
это осень, время нас всех спасет, улыбнись, дочитывая стишок,
потому что ночь, потому что все непременно сложится хорошо.
на дворе трава, на траве дрова, за окном луна, ветерок в трубе,
я молчу, вжимаясь лицом в кровать, я почти не думаю о тебе.
----------------------------------
она безнадежно опаздывает в вечёрку, вздыхает, собирая акрил по полкам:
«из нас двоих один-то уж точно чокнут». асфальт у дома хрустящим морозом скован,
из них двоих один уже влип по полной, и, кажется, она уже знает, кто он.
по совести, свобода ничем не хуже, а где-то даже искренней и привычней, —
она проверяет ботинком льдистую прочность, прикидывает, чего бы купить на ужин,
и снова считает, не слишком ли много вычли для этой невнятной прихоти «быть за мужем».
вот это «за» смущает сильнее прочих, в особенности если писать в кавычках.
быть «за» она почему-то никак не хочет.
она идет пешком, подбирает рифмы, старается ни о чем, кроме них, не думать:
«ну, что ты, в самом деле, такая дура. ну, что ты хочешь — такие у них тарифы:
за каждую пару въедливых жгучих строчек одна инъекция боли туда, где бьется,
и он в этом смысле намного богаче прочих». она мечтает совсем ни о чем не думать,
но это ей не очень-то удается.
синицы трутся гурьбой возле хлебных крошек, она обходит и думает: «хорошо им,
тут каждая сам себе теплый пернатый ротшильд». она без запинки помнит, что он хороший,
что любит ее взаправду и всей душою, что жребий уже подобран, а ключик брошен.
он вполне понимает ее дурацкие хобби, шутит уместно, умеет водить машину,
умеет чинить практически все, что сломалось, ему позавидует сам многорукий Шива,
осталось освоить такую смешную малость — просто быть рядом, когда ей совсем паршиво,
но это как раз ему в голову не приходит.
в ее картинах резвятся чудные звери, но в этот вечер палитра почти пустая.
она выходит из класса, он ждет у двери, он так старается, правда, он очень верит
и, слава Богу, стихов ее не читает.
По мнению одного Бальзака это тоже стих о любви
***
- Сегодня я с большой охотою
Распоряжусь своей субботою,
И если Нинка не капризная,
Распоряжусь своею жизнью я!
- Постой, чудак, она ж - наводчица, -
Зачем?
- Да так, уж очень хочется!
- Постой, чудак, у нас - компания, -
Пойдем в кабак - зальем желание!
- Сегодня вы меня не пачкайте,
Сегодня пьянка мне - до лампочки:
Сегодня Нинка соглашается -
Сегодня жизнь моя решается!
- Ну и дела же с этой Нинкою!
Она спала со всей Ордынкою, -
И с нею спать ну кто захочет сам!..
- А мне плевать - мне очень хочется!
Сказала: любит, - все, заметано!
- Отвечу рупь за то, что врет она!
Она ж того - ко всем ведь просится...
- А мне чего - мне очень хочется!
- Она ж хрипит, она же грязная,
И глаз подбит, и ноги разные,
Всегда одета, как уборщица...
- Плевать на это - очень хочется!
Все говорят, что - не красавица, -
А мне такие больше нравятся.
Ну, что ж такого, что - наводчица, -
А мне еще сильнее хочется!
Ее шея показывает все вены, артерии и сосуды - топографический чертеж,
напоминающий переплетение дорог, зовущих ее продолжать поиск.
Целый мир живет по своим законам, скрываемый только тонкой кожей.
Если она не проснется - оставит в подарок, созданный ею случайно мир.
Ты будешь счастлив.
Так ты впервые пожелал кому-то смерти, но ты уже не помнишь.
Однажды так и случится - она не проснется.
Но это будет уже под другим небом,
под незнакомыми звездами, среди новых людей.
И если когда-нибудь она не проснется,
то только для того, чтобы
продолжить
свой поиск
налегке.
В порыве страстного броженья
Я окисляюсь от тоски
Душа не выдержит давленья
И разлетится на куски
Ты помнишь плыли мы на лодке
Тут Н2О, там - небосклон
В тот вечер словно в царской водке
Я был тобою растворен
Душой сливался я с тобою
Того не выразить в словах
Как окись кальция с водою
Как едкий натр и CO2
Клянусь я фосфором и хлором
Что ты дороже мне всего!
Полна, полна любви раствором
Пробирка сердца моего!
(с)
В человеческом организме девяносто процентов воды,
Так наверное в Паганини девяносто процентов любви.
Даже если, как исключенье, все растаптывает толпа,
В человеческом назначеньи девяносто процентов добра.
Девяносто процентов музыки, даже если она - беда.
Так, во мне, несмотря на мусор, девяносто процентов тебя.
дай мне повод остаться, и я не найду причины,
чтоб, шагнув за порог, раствориться в тумане мая...
самый призрачный повод!... мы оба прекрасно знаем,
что болеем друг другом... и это неизлечимо...
ток хронической боли от сердца бежит по венам...
тихо ноет... но вот - обострение с новой силой...
стоит лишь попытаться примериться к слову "было",
как уходит решимость, включая режим отмены...
как-то слишком фатально... настолько, что даже страшно
и представить, что повод остаться не будет найден...
не на жизнь? не на год? к черту сроки - хотя бы на день
ты опять в эпицентре всего, что должно быть важным...
)