привет!
а что вы думаете о фильмах:
"Амели с Монмартра", "Секс в Большом Городе", "Кабаре" и "Завтрак у Тиффани"???? Это "бетанские" фильмы? я еще люблю Телпорт, обажаю джейми белла в этой роли... красавчик!
"Секс в большом городе" очень люблю, но мое мнение - бетанского там мало, разве что Шарлот многие типят в Есю.
Независимо от ТИМов героинь, проблемы там общеженские поэтому и пересматриваю, и отождествляю некоторые ситуации с собой.
Еще у меня есть такая тоска по большой и светлой дружбе на века... как у них... когда ты волен распоряжаться собой и своим временем, когда подруги отменят свои свидания и приедут к тебе, если твое свидание не состоялось... когда есть традиции и есть время и желание их придерживаться (например как у них - завтрак вчетвером в субботу)
Просто хочу добавить... Как у меня было. Правда в скульптуре ) Но модильяни очень "скульртурный " )) живописец. Так вот - вначале импрессионизм, экспрессия всё это на интуитивном прочувствовании человека. Академия высушила до хлебной корочки. Пришла влюблённость в линии и объёмы работ Модильяни. Пока или благодаря ))не случилось знакомства с минимализмом. Минимализм и концептуализм. Сражен был наповал.
Вот это точно, меня это тоже подкупает в этом сериале. А ещё больше в "Друзьях". И в "Трёх мушкетёрах", хоть это и про мужчин... Дружба - это святое. Всё остальное - фон.
Очень хороший фильм, расставаться с которым не хотелось - сидел, смотрел на проплывающие титры. Хотелось аплодировать. Хулио МЕДЕМ ''Люсия и секс / Lucia y el sexo''
Фильм 2001 года.
Официальная аннотация;
Люси — молодая официантка, работающая в ресторане в центре Мадрида. Расставшись с давним бойфрендом-писателем, она ищет забвения вдали от всего мира на маленьком средиземноморском острове. Здесь, "на ярком солнце", она начинает ретроспективно исследовать потайные углы их отношений, как если бы это были прежде недоступные страницы романа, которые его автор только сейчас, издалека, разрешил ей прочесть.
и вот еще, если поместиться ))
РЕЖИССЕР ХУЛИО МЕДЕМ О ФИЛЬМЕ «ЛЮСИЯ И СЕКС»:
Бегство Люсии
Все началось в тот момент, когда я закончил последний кадр «Любовников Полярного круга» (Los Amantes del Circulo Polar): цифровое увеличение отражения Отто в глазах Аны, пока ее зрачок расширялся от смерти и белого, ледяного ветра, меня тоже словно сдуло ветром. В тот момент в моей жизни словно задернулся занавес, за которым остались последние три года. Начиналось нечто совсем новое, но я был в растерянности, у меня было недоброе предчувствие, что только что законченный фильм был слишком грустным и опустошающим, чтобы понравится зрителю. На следующий день я уехал в путешествие с маленькой цифровой камерой, из тех, что помещаются в ладони, с единственной идеей в голове, идея называлась «Люсия».
О моей следующей истории я знал только то, что она начиналась с бегства девушки, которая хотела убежать от какой-то трагедии. Персонаж Аны был еще настолько близок для меня, что, думая о нем, я решил пойти в противоположном направлении. Да, бегство Люсии в начале фильма началось с бегства Аны в конце, но с обратной жизненной установкой, то есть от смерти к жизни. Таким образом, структура новой истории должна была быть симметрично противоположна предыдущей, поэтому Люсию ждал теплый и обнадеживающий финал. Тот, кто прилагает усилие, чтобы дать судьбе еще один шанс, заслуживает вознаграждения. И я хотел вознаградить ее, и искал, не скрою, повод, чтобы оправдать это.
Первое, что я снял на камеру, была моя собственная тень на кильватере корабля, который вез меня на маленький остров в Средиземном море. У меня было ощущение, что море оставило позади то, каким я был раньше и все, что я сделал, а впереди меня ожидало нечто новое, неизведанное. Образ морской пены, омывающей мою тень, мог помочь мне омыть Люсию, которой нужно было обновиться. Очистить свое «я». Мы с ней были две тени в одной. А что в этом плохого?
Одной из причин, стимулировавших мою идею чистоты, было стремление к простоте и легкости. Я подумал о том, чтобы снять мой новый фильм этой маленькой камерой, помещавшейся в моей ладони, с помощью небольшой группы друзей, совместными усилиями. Так что после высадки на остров мне все показалось очень простым. Я взял напрокат мотороллер и тотчас же стал снимать оранжевое солнце, садящееся за морскую скалу на западе, и полную луну на все еще голубом небе над морем на востоке. Эти образы помогали мне, потому что они были красивыми и безобидными, они ничего не значили, ничего старого, я хочу сказать. Могло показаться, что целью моей поездки было увидеть окончание нового дня, который я еще не прожил. Вот здорово! И я улыбнулся всему тому неизвестному времени, которое у меня было.
Такими были мои мысли в первые дни, которые я посвятил езде по всем дорогам; я узнаю…, я увижу…, но не наполняясь. Все как пустота, без страха перед абсурдом и… много солнца. Я погружался в свет, просто безумно, и тогда я решил, что самое важное, чтобы эта история была исцеляющей. Мне нужно было защититься от самого себя, поэтому я послал Люсию вперед. Как-то утром, я ехал на мотоцикле и в конце узкой и прямой дороги увидел маяк. Должен признать, что тот факт, что этот образ напоминал мне об эрекции, совершенно меня не заинтересовал. Я не хотел секса для Люсии. Я припарковал мотоцикл у маяка и, гуляя по обрывистому берегу, я остановился в изумлении перед большой дырой в пару метров диаметром в скалистой земле.
Остановлюсь-ка я на этом, ведь это неплохая идея, подумал я, отметив забавную сексуальную связь между этой дырой и маяком. Воспользуюсь моментом, чтобы сказать, что посредством этого рассказа путешественника я пытаюсь объяснить, что эти первые образы, увиденные на острове, содержат самое чистое, естественное и глубокое значение «Люсии и секса», как мне кажется сейчас, когда фильм уже снят. В этом фильме основная тема возникла в процессе ее поиска; на самом деле в тот момент у меня не было ни малейшего представления о том, куда это может меня завести.
Возвращаюсь к возможностям, которые мне открыл образ дыры, которые я вижу с сегодняшнего момента (три года спустя). Я рассказывал о побеге, который, на краю острова, где уже, казалось бы, некуда бежать, заканчивается дырой, в которую можно упасть (сама история). Здесь появляется соблазн убежать назад; это и есть идея писателя, конкретно персонажа Лоренсо, относительно прошлого Люсии, его любимой читательницы. Иначе говоря, есть пути бегства, которые не ведут вперед, потому что перед тем, как зайти очень далеко, они могут вернуться назад, чтобы решить какую-то важную проблему, именно в тот момент, с которого началось бегство, «чтобы изменить ход истории, если ты мне позволишь, если дашь мне время» (как писал он). Да, есть много парадоксальных способов бегства, но я тогда, впервые увидев ту дыру, не думал об этом, так как персонаж Лоренсо появился шесть месяцев спустя.
В тот момент первого открытия, моя склонность к абсурду породила мысль о том, что весь остров пронизывают дыры, и ни один кусок скалы не соединяет его с морским дном. Карлос, любитель подводного плавания, расскажет Люсии, что это на самом деле не был остров, а «кусок земли, который плавает, как плот. В шторм здесь людей укачивает, и никто не знает почему». Он проплавал под всем островом и видел его подводную сторону. «Каменистую и страшную». Я хотел дойти до этого момента, когда написал «Люсия, луч солнца», не зная еще ничего о прошлом некоторых персонажей (Люсия, Карлос и Элена), которые встречаются на острове случайно и которых объединяет только то, что у них у всех вдалеке оттуда случилась трагедия, от которой они хотят бежать. В той первой версии «Люсии» я придумал странное путешествие в никуда, но вскоре я нашел для нее дом, которым управляла Элена, в своем роде остров-мать, гостеприимный и немного потерянный в забвении.
После премьеры фильма «Любовники за полярным кругом», который собрал больше зрителей, чем три моих предыдущих фильма вместе, уже без страхов, от которых хотелось бы бежать, я вернулся на остров, чтобы закончить эту историю, насквозь пронизанную солнцем. Сейчас, с расстояния, я ясно вижу одно: хорошо, что я никогда ее не снял!
^ наверх
Поворот к сексу
В Мадриде в разгар зимы с редкими солнечными часами, я погрузился в описание прошлого моих героев, прежде всего Люсии. С самого начала я шел в направлении смутной идеи, секса, словно бы это было глубокое течение (мне кажется, что эту идею я вынес с того скалистого берега), которое уносило всех нас, в разных позах. Я почувствовал, что нашел двигатель моей истории, и это очень меня вдохновило.
Я разрабатывал персонажи по отдельности, поскольку они не знакомы друг с другом, и каждому из них я придумал его собственный контекст, в связи с чем стали возникать новые персонажи. Я писал очень быстро, автоматически, не очень заботясь о стиле, наслаждаясь ощущением того, что я открываю личную сторону чужих жизней, чужих в смысле далеких от моей. Вскоре это превратилось в подобие романа, лучше сказать, большой хроники жизни персонажей, документ по описанию разных жизней, пересекающихся между собой, которыми я завладел с целью найти для них хорошее продолжение в истории острова. Здесь появляется одна из разгадок прошлого, которая теперь пронизывает весь фильм «Люсия и секс», способность писателя управлять судьбами, без видимой опасности для кого-либо, включая его самого.
Когда я применил эту историю в сценарии, названном «Секс, до солнца», начались проблемы, на поверхности и в глубине. Попытка бежать от себя самого, когда я уехал на остров, продолженная в прошлом Люсии, вызвала у меня ощущение, будто я придумываю пути, разрабатываю маршруты глазами птицы, как если бы ехал поезд, и я знал, куда он едет, но никто не приглашал меня путешествовать внутри вагона. Я уже не чувствовал себя свободным, быстрым и первооткрывателем. Я обратил внимание, что я был один.
^ наверх
Один факт: Лоренсо был музыкантом, а не писателем
Потерянный, со сценариями, которые были нежизненными, но могли идти от второго к первому, секс по направлению к его антагонистке Люсии, я вернулся на остров, чтобы соединить их. Результат был чем-то вроде склеивания пластырем. Целый год работы (прерываемый спасительными поездками заграницу на презентации «Любовников»), а в итоге у меня в руках было нечто самое механическое и неудобоваримое из всего, что я когда-либо делал.
Решение пришло в момент наибольшего отчаяния, когда, разозлившись, я решил направить все мои творческие сомнения на одного персонажа в прошлом: Лоренсо. Так он превратился в писателя, и значительно сократилась значение и количество остальных персонажей, будто я стал пассажиром и начал смотреть на историю через окно вагона. К счастью, Лоренсо стал рукой, которая управляет судьбами других персонажей, его отношения с Люсией придают особый смысл и являются связывающей частью истории. Право на существование.
С этого момента фильм мог называться «Люсия и Лоренсо» или читательница и писатель, поклонница и талант, реальность и выдумка… В отношениях между тем, кто создает выдумку и тем, кто ее получает, существует, с их обоюдного соглашения, очень тесная близкая связь. Они чувствуют себя совершенно свободными и неуязвимыми, он, чтобы сочинять, может изобразить себя (или завуалировать) так, как ему заблагорассудится, а она, чтобы проникнуться идеей, распознает себя или представляет в образе других персонажей, чтобы понять, что бы она сделала на их месте. Я лично вложил всю мою ответственность как писателя в Лоренсо, и как читателя в Люсию. И таким образом без всякого ущерба и совершенно неосознанно я стал наслаждаться.
Когда обнаружилось, каким образом были связаны два моих главных героя этой истории, их сексуальные отношения превратились, как неизбежное последствие, в маленький праздник, полет к счастью. Так все их чувства захватила сама идея секса, с его самой очаровательной стороны, почти наивной. И я почувствовал, что хочу увидеть все вблизи, без эллипсисов (столь необходимых и изобретательных в других случаях), чтобы показать, как могли влюбиться мои персонажи посредством волнующих сексуальных отношений. «Я умру от такой любви» (говорит она, приближаясь к оргазму).
На высшей точке самого светлого, на жизненном пике, может приблизиться идея смерти с ее попыткой заглянуть во тьму, и при этом не будет страшно раскрыть ее. Мы в одном шаге от самых глубин неизведанного. Глубокий секс, который еще ждет своего воплощения, находится в воображении, он главенствует и требует многого. Он всегда ненасытен. Хотя Люсия и Лоренсо в их реальной жизни могли чувствовать себя вполне удовлетворенными друг другом, я подумал, что при некоторых воображаемых обстоятельствах (вне дома) их секс поддавался бы полету фантазии (поодиночке) и ставил бы им вопросы, на которые можно ответить только в одиночестве. Из этой возможности идентифицировать себя с другими персонажами в других ситуациях, всегда в тайне, возникает новый смысл, который приобретает секс: диких, неконтролируемых, иррациональных фантазий, свободного инстинкта и предположений. Что бы ты сделал, если..., тебе бы понравилось…, если бы никто не узнал? Это и есть тот материал, которым оперирует писатель, но… до каких пределов ему разрешается быть вампиром чужих жизней? И насколько он может наделить властью свою выдумку, с целью спровоцировать реальность, следуя позади нее, чтобы она попробовала измениться согласно тому, что он написал? Я имею в виду, насколько написанное может повлиять на жизнь других людей. Это очень тонкая проблема – слепая необходимость найти хорошую историю, тем более, если писатель сам готов вступить в игру. Отсюда то вредоносное влияние, которое оказывает на персонажей роман о сексе, написанный Лоренсо.
Из этого путешествия по подводной стороне острова появляется, как мне кажется, самое сильное течение из прошлого во всей остальной части фильма: влияние. Люсия, самая наивная, более всего поддается влиянию. Она ничего не сделала. Но поставила себя на место виновного, сопоставив себя с персонажем, который должен выбрать между любовью к матери и страстью к мужчине (любовнику матери). Люсия в своем воображении встанет на сторону предательства и таким образом лучше узнает себя саму, будет лучше понимать других и научится прощать. Самое интересное влияние появляется на острове, когда она чувствует себя продолжением уже описанного персонажа, позволяя соблазнить себя другому, который похож на измененного самого автора, пропавшего Лоренсо. Она, со своей неопределенной судьбой, перед дырой, будет как никогда его лучшей читательницей. Необходимость того, чтобы Лоренсо продолжал жить внутри нее, а она могла поддаваться влиянию под его солнцем, позволяет ей заслужить любой подарок. Люсия и секс это история о любви.
Последняя поездка к дыре. Есть и другая дыра в середине истории, это трагедия, единственная и общая для всех персонажей, хотя Люсию она застает врасплох. Трагедия происходит, когда девочка падает внутрь, пока ей снится ее отец, ведь она также поддается его влиянию. Так можно попасть только на дно моря. В этой истории тьма и свет настолько далеки друг от друга как («секрет, который есть у…») луна и солнце.
Написав еще шесть версий сценария, оттачивая отношения между невозможностью настоящего побега, точнее сказать, между этим бегством, поворачивающим назад и конфликтами созидания, я начал убеждаться, что я на правильном пути. Наконец-то. Сначала мне нужно было упорно уходить очень далеко от самого себя, чтобы потом снова погрузиться внутрь своего «я», но уже очень изменившегося и неизвестного.
Годом позже я уже снял фильм, но не на маленькую цифровую камеру, а на революционную систему высокой точности. Возможность работать с удобством в экстремальных световых условиях и использовать сколько угодно метров «фильма», соответствовали идее простоты и легкости времен моей первой поездки на остров. Должен признать что, что касается процесса съемок, я не чувствовал большой легкости, но значительную свободу – да, и меньше технических ограничений.
Теперь, когда только что закончена «Люсия и секс», я горд тем, что нашел ее после стольких скитаний, но особенно потому, что она сама легко меня победила. Я хотел бы добавить, что в этом мне помогла великолепная, единая актерская команда, о которой я даже и мечтать не мог. И последнее, Люсия, из всех персонажей моих фильмов, - самая любимая.
Точно..)))) лучше фильм. Я не смог не выложить рассказ Медема о фильме. Начал читать и опять попал в завораживание кадров.... Лучче смотреть. Однозначно! ))
Это фильм "Леон". Там вместе с Рено еще тогда юная Натали Портман играет.
Да уж, точно не для семейного просмотра Но фильм очень динамичный. Мне актер Джейсон Стэтэм очень нравится, особенно в "Перевозчике". Сильный, уверенный, спокойный, надежный
«Игры разума» (англ. A Beautiful Mind) — биографическая драма Рона Ховарда по одноименной книге С. Назар. Режисёр Рон Ховард.
Этот? [quote author=daria-lea link=5551----443161.html#443161 date=28 Авг 2008 11:06]
Кстати говоря, весь Медем хорош, и ранний и поздний. Особенно его последний фильм - "Беспокойная Анна"
Да, Медем хорошо ) А "Беспокойную Анну" еще не пустили в прокат у нас....
А я тут в выходные посмотрела "Гордость и предубеждение" в версии с Кирой Найтли в роли Элизабет Беннет. Стойкое ощущение, что в этой версии Элизабет - Гамлетесса, а мистер Дарси - Максим. Такая потрясающая пара получилась!
Я лучше фильм посмотрю... 
