Один идет прямым путем,
Другой идет по кругу
И ждет возврата в отчий дом,
Ждет прежнюю подругу.
А я иду (за мной беда)
Не прямо и не косо.
А в никуда и в никогда,
Как поезда с откоса.
Но я предупреждаю вас,
Что живу в последний раз.
Ни ласточкой, ни кленом,
Ни тростником и ни звездой,
Ни родниковою водой,
Ни колокольным звоном -
Не стану я людей смущать
И сны чужие навещать
Неутоленным стоном. (С) ... как-будто есть еще путь...(с)
Так расскажите другим!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! тишину нарушали шерстяные носки, блеск апельсина и молчанье салата..
3 відвідувача подякували kakoi-to_rebenok за цей допис
У нас говорят, что мол любит и очень,
Мол жалует, холит, ревнует, лелеет,
А помню старуха соседка, короче,
Как в старь в деревнях говорили: "Жалеет".
И часто платок затянувши потуже,
И в кухне у печки усевшись погреться
Она вспоминала сапожника мужа
Как в старь он не мог на неё насмотреться.
"Уедет бывало с молоду в город,
Глядишь уж летит, да с каким полушалком,
А спросишь, чего мол, управился скоро.
Не скажет, но знаю, меня ему жалко.
Зимой мой хозяин точает бывало, а я уже лягу.
Я спать мастерица.
Он встанет, поправит на мне одеяло
Да так, что не скрипнет под ним половица.
И сядет один в уголке своём тесном.
Не стукнет колотка, не звякнет гвоздочек.
Дай, Бог, ему отдыха в Царстве Небесном".
И тихо вздыхала: "Жалел меня очень".
В ту пору всё это смешным мне казалось,
Казалось любовь чем сильнее, тем злее.
Трагедии, бури, какая там жалость.
Но юность ушла, что нам ссориться с нею.
Однажды, больная бессонницей зябкой
Я встретила взгляд твой...
Тревога в нём стыла.
И вспомнилась вдруг мне та старая бабка
Как верно она про любовь говорила!
И ещё вот это. Хоть и песня, но главное в ней - лирика:
Високосный год - Лучшая песня о любви.
Так вот теперь сиди и слушай -
Он не желал ей зла,
Он не хотел попасть ей в душу-
И тем лишить ее сна...
Он привозил по выходным ей сладости,
Читал с ее ладонных линий,
И он не знал на свете большей радости -
Чем называть ее по имени.
Ей было где-то 36,
Когда он очень тихо помер,
Ей даже не пришлось успеть.
В последний раз набрать его несложный номер...
Но - в первый раз - несла она ему цветы -
Две ярко-белых лилии,
В знак, что более никто, кроме него,
ТАК не называл ее по имени...
И было ей 76,
Когда ее самой не стало.
Нет - не страшила ее смерть,
Скорей - она о ней мечтала!
Бывало, знаете ли, сядет у окна,
И смотрит, смотрит, смотрит, смотрит в небо синее:
Дескать, когда умру - я встречу его там,
И вновь тогда он назовет меня по имени!
Какая, в сущности, смешная вышла жизнь,
Хотя, что может быть красивее,
Чем сидеть на облаке - и, свесив ножки вниз,
Друг друга называть по имени!
Всю тему не читала ещё, можтет их уже и упоминали...
А свои обычно не оставляю. Рву, когда успокоюсь :-). Для меня стихи - выражение глубоко внутренних чувств. 2 відвідувача подякували Leona за цей допис
Число твоих любовников, Мари,
превысило собою цифру три,
четыре, десять, двадцать, двадцать пять.
Нет для короны большего урона,
чем с кем-нибудь случайно переспать.
(Вот почему обречена корона;
республика же может устоять,
как некая античная колонна.)
И с этой точки зренья ни на пядь
не сдвинете шотландского барона.
Твоим шотландцам было не понять,
чем койка отличается от трона.
В своем столетьи белая ворона.
для современников была ты нехорошая женщина
Бродский один из 20 сонетов к марии стюарт. вообще люблю весь цикл стихотворений. Оттуда же
Я вас любил. Любовь еще (возможно,
что просто боль) сверлит мои мозги.
Все разлетелось к черту на куски.
Я застрелиться пробовал, но сложно
с оружием. И далее: виски:
в который вдарить? Портила не дрожь, но
задумчивость. Черт! все не по-людски!
Я вас любил так сильно, безнадежно,
как дай вам Бог другими — но не даст!
Он, будучи на многое горазд,
не сотворит — по Пармениду — дважды
сей жар в крови, ширококостный хруст,
чтоб пломбы в пасти плавились от жажды
коснуться — «бюст» зачеркиваю — уст! Любовь сильней разлуки, но разлука
длинней любви. Чем статнее гранит,
тем явственней отсутствие ланит
и прочего. Плюс запаха и звука.
Пусть ног тебе не вскидывать в зенит:
на то и камень (это ли не мука?),
но то, что страсть, как Шива, шестирука,
бессильна — юбку он не извинит.
Не от того, что столько утекло
воды и крови (если б голубая!),
но от тоски расстегиваться врозь
воздвиг бы я не камень, но стекло,
Мари, как воплощение гудбая
и взгляда, проникающего сквозь. Не то тебя, скажу тебе, сгубило,
Мари, что женихи твои в бою
поднять не звали плотников стропила;
не «ты» и «вы», смешавшиеся в «ю»;
не чьи-то симпатичные чернила;
не то, что — за печатями семью —
Елизавета Англию любила
сильней, чем ты Шотландию свою
(замечу в скобках, так оно и было);
не песня та, что пела соловью
испанскому ты в камере уныло.
Они тебе заделали свинью
за то, чему не видели конца
в те времена: за красоту лица. 2 відвідувача подякували timetofly за цей допис
Золотистого меда струя из бутылки текла
Так тягуче и долго, что молвить хозяйка успела:
Здесь, в печальной Тавриде, куда нас судьба занесла,
Мы совсем не скучаем, — и через плечо поглядела.
Всюду Бахуса службы, как будто на свете одни
Сторожа и собаки, — идешь, никого не заметишь.
Как тяжелые бочки, спокойные катятся дни:
Далеко в шалаше голоса — не поймешь, не ответишь.
После чаю мы вышли в огромный коричневый сад,
Как ресницы, на окнах опущены темные шторы.
Мимо белых колонн мы пошли посмотреть виноград,
Где воздушным стеклом обливаются сонные горы.
Я сказал: виноград, как старинная битва, живет,
Где курчавые всадники бьются в кудрявом порядке:
В каменистой Тавриде наука Эллады — и вот
Золотых десятин благородные, ржавые грядки.
Ну а в комнате белой, как прялка, стоит тишина.
Пахнет уксусом, краской и свежим вином из подвала,
Помнишь, в греческом доме: любимая всеми жена, —
Не Елена — другая — как долго она вышивала?
Золотое руно, где же ты, золотое руно?
Всю дорогу шумели морские тяжелые волны.
И, покинув корабль, натрудивший в морях полотно,
Одиссей возвратился, пространством и временем полный.
Я наравне с другими
Хочу тебе служить,
От ревности сухими
Губами ворожить.
Не утоляет слово
Мне пересохших уст,
И без тебя мне снова
Дремучий воздух пуст.
Я больше не ревную,
Но я тебя хочу,
И сам себя несу я,
Как жертву палачу.
Тебя не назову я
Ни радость, ни любовь.
На дикую, чужую
Мне подменили кровь.
Еще одно мгновенье,
И я скажу тебе,
Не радость, а мученье
Я нахожу в тебе.
И, словно преступленье,
Меня к тебе влечет
Искусанный в смятеньи
Вишневый нежный рот.
Вернись ко мне скорее,
Мне страшно без тебя,
Я никогда сильнее
Не чувствовал тебя,
И все, чего хочу я,
Я вижу наяву.
Я больше не ревную,
Но я тебя зову. И снова... миром правит ЛЮБОВЬ! )))
"Високосный год" люблю и считаю, что тексты у них бело-интуитские, даж Джечьи, скорее всего.
Вот, смотрите.
Метро
Наша с ней основная задача -
не застуканными быть на месте:
явки, пароли, чужие дачи,
и дома надо быть в десять.
Она прячет улыбку и слезы,
она редко мне смотрит в глаза;
мы спешим разными дорогами
на один вокзал...
В тайниках ледяного сердца
спрятан очень большой секрет,
как одна короткая встреча
затянулась на несколько лет.
Среди сотни общих знакомых
и десятка фальшивых друзей
она делает вид, что смеется,
я стараюсь не думать о ней...
Мы могли бы служить в разведке,
мы могли бы играть в кино!
Мы как птицы садимся на разные ветки
и засыпаем в метро.
Это мы придумали Windows,
это мы объявили дефолт,
нам играют живые Битлз,
нестареющий Эдриан Пол,
наши матери в шлемах и латах
бьются в кровь о железную старость,
наши дети ругаются матом,
нас самих почти не осталось...
А мы могли бы служить в разведке,
мы могли бы играть в кино!
Мы как птицы садимся на разные ветки
и засыпаем в метро.
От Алтуфьево до Пражской
лишь на первый взгляд далеко:
мы везем московские тайны
по секретным веткам метро.
Не найдя подходящего слова
и не зная других аккордов,
мы теряем друг друга снова
в бесконечности переходов...
Мы могли бы служить в разведке,
мы могли бы играть в кино!
Мы как птицы садимся на разные ветки
мы засыпаем в метро... Фонарики
С улицы да с холода в дом заходят валенки,
смотрят глазки честные, да верится с трудом.
тихая история закипает в чайнике:
страшно даже думать выйдет что потом.
Огоньки-фонарики, завтра новый день придет,
может, что подарит нам, может, отберет!
В наших старых часиках цифр нет и стрелочек,
в нашем старом домике только мы с тобой!
Платица-штанишки мальчиков и девочек
по всей земле разбросаны, я стоя, ты cтой3...
Огоньки-фонарики, завтра новый день придет,
может, что подарит нам, может отберет!
Завтра на базаре я украду копеечку
и на ту копеечку нам куплю конфет.
Как-то все нескладно вечно получается:
и песенка кончается, и больше слов нет! 1 відвідувач подякували timetofly за цей допис
Время, болезнь - это уже неизлечимо,
с поезда не слезть и еле-еле различимы
ноты песенки моей. Как ножом по гордости
расписание судьбы и билет до конца этой повести.
А там на последней станции
старость встретит поезд мой,
повиснет на мне бородой
и усами седыми,
да и предложит в покое сладостном
в мягких и теплых причинах
расписаться мне в собственной слабости
каллиграфическими морщинами...
У них у каждой теперь семья,
у них теперь по воскресеньям
их безотказные мужья
и покупные приключения.
Завалиться к ним домой!
Вот была бы подлость...
Я ваш двадцать первый встречный,
я под откос набираю скорость!
Там, там на последней станции
старость встретит поезд мой,
повиснет на мне бородой
и усами седыми,
да и предложит в покое сладостном
в мягких и теплых причинах
расписаться мне в собственной слабости,
каллиграфическими морщинами...
Там-там-там на последней станции
старость встретит поезд мой,
повиснет на мне бородой
и усами седыми,
да и предложит в покое сладостном
в мягких и теплых причинах
расписаться мне в собственной слабости,
каллиграфическими морщинами... Шестой день осени
Ждет меня целый день
(безумная женщина!),
ищет меня повсюду, плачет,
дома сидит одна,
набирает номера телефонов,
но как меня по ним найти не знает,
думает, что я не могу и минуты
жить без ее серых глаз...
Сварен давно обед,
да что там обед,
уже остыл ужин.
А меня все нет!
Ну где же я хожу так долго,
голоден, зол и простужен!
И, правда, как я живу весь день
Не видя ее серых глаз?
Осень недавно в городе - шестой день.
Мое время уезжает вдаль на игрушечном поезде.
Я редко смотрю в календарь,
Так бы и не вспомнил - память девичья, -
А тут вдруг - раз, и опаньки!
Я уже целый год не видел ее серых глаз...
Он садится с нею рядом,
Он берет ее за плечи,
и причудливым узором засверкает его речь:
< < Слушай, там, далеко-далеко, есть земля.
Там Новый Год, ты не поверишь, там Новый Год два раза в год, вот.
Там снег, там столько снега,
что если б я там не был сам,
Я б не поверил, что бывает столько снега,
что земля не видит неба,
и звездам не видать с вершин,
как посреди огней вечерних и гудков машин
мчится тихий огонек моей души> >.
Тихо-тихо-тихо! там Нью-Йорк говорит с Москвой:
< < Москва, Москва, забери меня домой!> >
долгою упрямою строкой
бежит дорога подо мной,
еще чуть-чуть и распрощаемся с землей!
А ей клянется, что вернется:
< < Совру так с места не сойду!> >
Врет... сойдет...
< <... Посреди огней вечерних и гудков машин
мчится огонек моей души...> >
Посреди огней вечерних и гудков машин
мчится тихий огонек его души.
Какая глупость, право, верить его словам,
а не поверить - грех,
тому, который веселее и светлее их всех, эх!
Она молчит и улыбается ему, тому,
который возвращается...
Посреди огней вечерних и гудков машин
мчится тихий огонек его души.
Посреди огней вечерних и гудков машин
мчится тихий огонек моей души. 1 відвідувач подякували timetofly за цей допис
Я как-то наткнулась на брошурку по соционике - описание некоторых типов в женском варианте )))
этот стишок был в разделе напок:
Когда б мы жили без затей
Я нарожала бы детей
От всех кого любила,
Всех видов и мастей.
И гладя головы птенцов,
Я вспоминала бы отцов
Одних – отцов семейства,
Других – совсем юнцов… И снова... миром правит ЛЮБОВЬ! )))1 відвідувач подякували Jul_Julyko за цей допис
Кто куда, а я опять ту да же.
...и при слове "грядущее" из русского языка
выбегают черные мыши и всей оравой
отгрызают от лакомого куска
памяти, что твой сыр дырявой.
После стольких лет уже безразлично, что
или кто стоит у окна за шторой,
и в мозгу раздается не земное "до",
но ее шуршание. Жизнь, которой,
как дареной вещи, не смотрят в пасть,
обнажает зубы при каждой встрече.
От всего человека вам остается часть
речи. Часть речи вообще. Часть речи.
Бродский 1 відвідувач подякували timetofly за цей допис
В сплетенье рук твоих, как в колыбели, затихла я
Возможно ль в жизни большее доверье, чем я - твоя,
Как это важно - слушать свое имя, едва дыша
И ощущать ладонями твоими, что хороша.
(c) не моё Совместный труд для моей пользы, он облагораааживает (с)1 відвідувач подякували girlfriend за цей допис
Удивительно, писал Максим, но насколько подходит Гамме! За то и нравится:
Жить со мной - не поле перейти.
Рядом со мной невозможен один мотив,
Но со мной никогда не бывает скучно.
То тепло, то ужасно холодно,
Богу молюсь, то беседую с Воландом.
И не знаю, с кем я - так даже лучше.
Жить со мной - не поле перейти.
Ты для меня - лишь одна из моих картин,
Но не по заказу я их рисую.
Кисти, краски раскиданы по комнатам.
Шепотом ласковым - когда это, о ком это?
Утром, днём ли, ночью - не разберу я.
Жить со мной - не поле перейти.
То я король, то - последняя из скотин,
Но не от погоды это зависит.
Я не ем того, что полезнее,
И очень люблю ходить по лезвию,
И ненавижу быть в плену у букв и чисел.
Жить со мной - не поле перейти.
Я не меняю роман на короткий стих,
И мне никогда не удавалась проза.
А мама всегда говорит моя,
Что чернила порой превращаются в чёрный яд,
Значит, я выпил давно их смертельную дозу.
Значит, с заднего двора
Мне в чистилище пора,
Ну, а что за ним - не очень важно.
Ведь в истории земли,
Знает Иерусалим,
Праведник рождён был лишь однажды.
Жить со мной - не поле перейти.
Но пройдено мной уже две трети всего пути,
А то, что осталось, уверен, совсем не хуже.
Так будь со мной весь мне отпущенный век,
Пока в глазах моих не погаснет свет,
И будь со мной всегда - ведь мне это нужно.
Так будь со мной весь мне отпущенный век,
Пока в глазах не погаснет свет,
Ты будь со мной всегда - ведь мне это нужно.
Ты будь со мной всегда - ведь мне это нужно,
Ведь мне это нужно.
(А. Розенбаум) "Земля - такая МА-АХОНЬКАЯ!" - из лекций о спутниковом TV:-)
Силентиум, Тютчев. Не знаю, кто сам Тютчев, а строчки, мне кажется, Бальзачьи
Молчи, скрывайся и таи
И чувства и мечты свои -
Пускай в душевной глубине
Встают и заходят оне
Безмолвно, как звезды в ночи, -
Любуйся ими - и молчи.
Как сердцу высказать себя?
Другому как понять тебя?
Поймет ли он, чем ты живешь?
Мысль изреченная есть ложь.
Взрывая, возмутишь ключи, -
Питайся ими - и молчи.
Лишь жить в себе самом умей -
Есть целый мир в душе твоей
Таинственно-волшебных дум;
Их оглушит наружный шум,
Дневные разгонят лучи, -
Внимай их пенью и молчи!.. В этом году осень застигла Гермиону Грейнджер врасплох. Она не ждала первое сентября. (с)
Добрый вечер, понравились стихи, хочу с вами поделиться!!!
* * *
Последствия одиночества...
Можно любить, но не хочется,
Держит закон сохранения –
Сомнения...
Нестрогие соответствия
С детской мечтой, и как следствие –
Открытия запоздалые,
Устала я...
Тыква, в дороге разбитая,
Туфелька, где-то забытая.
Снова за принца сосватали...
А надо ли?
* * *
* * *
Перепутала поезда –
Вместо «завтра» вернулась в «прошлое»...
Снова встретились... мне б сказать:
"Как ты жил без меня, хороший мой?
А во взгляде всё та же синь –
Я скучала по этой свежести...
И у глаз паутинка морщин...
Что ж ты смотришь с такою нежностью?
Не звонил... не искал... не ждал... –
Но вмешалась судьба-проказница...
Говоришь, тоже очень скучал,
Что ж не... впрочем, какая разница...
Утонуть бы в твоих глазах, -
Да душа оказалась с норовом...
Снова встретились... что сказать?..
"Извини, я спешу... До скорого..."
* * * Кисанка
4 відвідувача подякували Kisanka за цей допис
У Тютчева любила Денисьевский цикл стихотворений.
Накануне годовщины 4 августа 1864 г
Вот бреду я вдоль большой дороги
В тихом свете гаснущего дня...
Тяжело мне, замирают ноги...
Друг мой милый, видишь ли меня?
Все темней, темнее над землею —
Улетел последний отблеск дня...
Вот тот мир, где жили мы с тобою,
Ангел мой, ты видишь ли меня?
Завтра день молитвы и печали,
Завтра память рокового дня...
Ангел мой, где б души ни витали,
Ангел мой, ты видишь ли меня?
+++++++++++++++++++++++++++++++++++
Она сидела на полу
И груду писем разбирала,
И, как остывшую золу,
Брала их в руки и бросала.
Брала знакомые листы
И чудно так на них глядела,
Как души смотрят с высоты
На ими брошенное тело...
О, сколько жизни было тут,
Невозвратимо пережитой!
О, сколько горестных минут,
Любви и радости убитой!..
Стоял я молча в стороне
И пасть готов был на колени, —
И страшно грустно стало мне,
Как от присущей милой тени. 1 відвідувач подякували timetofly за цей допис
Сижу за ширмой. У меня
Такие крохотные ножки..
Такие ручки у меня,
Такое темное окошко...
Тепло и темно. Я гашу
Свечу, которую приносят,
Но благодарность приношу.
Меня давно развлечься просят.
Но эти ручки... Я влюблен
В мою морщинистую кожу..
Могу увидеть сладкий сон,
Но я себя не потревожу
Не потревожу забытья,
Вот этих бликов на окошке
И ручки скрещиваю я,
И также скрещиваю ножки.
Сижу за ширмой. Здесь тепло
Здесь кто то есть. Не надо свечки
Глаза бездонны, как стекло.
На ручке сморщенной колечки
Мне кажется, из поэтов 19 века, еще Петр Вяземский был интуитом времени.
Вот это стихотворение почти все знают
Я пережил и многое, и многих,
И многому изведал цену я;
Теперь влачусь в одних пределах строгих
Известного размера бытия.
Мой горизонт и сумрачен, и близок,
И с каждым днём всё ближе и темней.
Усталых дум моих полёт стал низок,
И мир души безлюдней и бедней.
Не заношусь вперёд мечтою жадной,
Надежды глас замолк, — и на пути,
Протоптанном действительностью хладной,
Уж новых мне следов не провести.
Как ни тяжёл мне был мой век суровый,
Хоть житницы моей запас и мал,
Но ждать ли мне безумно жатвы новой,
Когда уж снег из зимних туч напал?
По бороздам серпом пожатой пашни
Найдёшь ещё, быть может, жизни след;
Во мне найдёшь, быть может, след вчерашний, —
Но ничего уж завтрашнего нет.
Жизнь разочлась со мной; она не в силах
Мне то отдать, что у меня взяла,
И что земля в глухих своих могилах
Безжалостно навеки погребла.
Но у него много других, очень хороших, причем интересна поэзия поздняя.
7 Окт 2010 00:59 klyam писав(ла): Когда её спел Гафт-бальзак, то ой как было в тему.
угу. помню голос и песню. потом надо было как-то в унивее подготовить доклад по одному из ныне малоизвестных поэтов. из-за этой песни выбрала Вяземского. Там много всего устаевшего, ифмы "ковь-любовь", но вот эти старческие стихи - нечто.
А Вяземский, скорее, Джек, не Баль. Но тут сложно.